Самая быстрая пони

Такие разные чаи

Все любят чай. 

Ну а кто не любит? Но и у этой хорошей вещи есть совершенно разные подходы: кто-то имеет подходы гурмана, и не приемлет чайные пакетики, ну а с другой же стороны любители объёма — вкус не важен, главное чтоб послаще и побольше. И сегодня у нас столкнутся мнениями представительницы обоих чайных подходов, в виде двух цитрусовых сестриц.
А какой чайный подход больше предпочитаете вы?

Естественно картина была бы неполной, если не небольшая (или не очень небольшая) история:

***
Очередная ночь принялась уступать место утренней заре, и самая пора идти на кухню, заваривать крепкий утренний чай. Лемон Фрэшфрут хоть и является начальницей небольшого заводика прохладительных напитков, явно не целившего на аудиторию определённых гурманов, саму по себе её можно назвать той ещё ценительницей изысканных напитков. Особенно чайных. И каждый её день начинается с ароматной чашечки чая, обязательно с долькой лимона или лайма — хороший способ взбодриться! Да и сам процесс приготовления чая — довольно сокровенная и медитативная вещь для Лимонки, есть в этом что-то приятное: каждую чашечку чая можно сделать уникальной и неповторимой.

Один подбор заварки чего стоит: классический чёрный чай — как неизменная основа, а дальше — по настроению. Немножко мяты, бодрящей и придающей ощущения свежести, щепотка бергамота для придания лёгкой горчинки, ну и куда же без кислинки от дольки лимона? И всё это на одну чашечку — никаких заварников или уж тем более кощунственных пакетиков! Лимонка — сторонница чайных церемоний.

Наблюдая за мерным танцем чайных листьев в кипятке, пегаска услышала местами шаркающие по полу шаги, и через мгновенье на кухне показалась младшая сестрица Лимонки — Тангерина. Судя по её одетости и раннему времени бодрствования стало сразу ясно — ночь у неё была бессонной.

Мандариновая пони подошла ко столу, и взяла с него огромную кружку, с которой свисало сразу несколько ярлычков от чайных пакетиков.
«О, остыл, наконец!» — обрадовалась кобылка, и уверенно двинулась поближе к своей сестре. Взгляд на её маленькую чашечку традиционно порождал немножко непонимания в кудрявой голове Мандаринки: «Ну как так может быть столь мало чая?»

Что она подтвердила своим утверждением: «Лучший чай — тот, которого много!» Кобылка с гордостью задрала полуторалитровую кружку перед своим носиком, так и намекая на контраст в количестве питья, а затем с явным удовольствием к ней прильнула.

Лемон стало казаться, что сестра немного дразнит её: намеренно затянула полное удовольствия «М-м-м...», и немножко причмокивала. А затем Танги выдвинула внезапное предложение:
— Давай попробуем друг-дружкины чаи, а?!

— Эм… — немножко смутившаяся Лимонка всё же поставила чашечку на блюдце, а затем подвинула свой чай ближе к сестре.

Недолго думая младшенькая ухватилась обоими копытцами за чашечку, но быстро поставила её на место:
— Ай, горячая!

— Ручка же есть, — напомнила пегаска.

Земнопони не захотела браться за эту ручку, мигом додумавшись наклониться к чашке, чтобы попробовать сделать хоть глоток. Но стоило только губкам коснуться чашки и её содержимого, как Тангерина мигом отстранилась назад, действительно, как ошпаренная:
— Го-ря-чо!

— Налей чуть на блюдце, — довольно хладнокровно посоветовала Лимонка.

— А, ещё и подуть, да? — неловко взялась земнопони за ручку у чашки, и столь же неловко налила немножко в блюдце, естественно выплеснув несколько капель чая.

Взялась она дуть на блюдце, да так, что ещё немного капель украсили бежевую скатерть. А дальше, отпив чуточку, последовало мнение мандариновой пони:
— Без сахара — как ты это пьёшь? Слишком крепкий, да ещё и горький, из-за лимона чуть кислый… невозможно же пить. А ты ведь ещё и кипяток хлебаешь!

— Но ведь только в горячей воде, без сахара, чайный лист раскрывает свою палитру вкуса, а нотки бергамота дают интересное послевкусье! — попыталась защитить свою вариацию напитка Лимонка.

— Мхм! Когда во рту горько? Такое себе качество! — резко отстранила от себя чай сестры земнопони, в очередной раз его расплескав.

— Мэх… — глянула в оставшийся объём чашечки Лемон, а затем на сестру, которая с тем же удовольствием залпом пила из своей кружки. И тут пегаску подмыло попросить: — Ну а ты-то свой дай попробовать!

— М-м? — несколько удивилась Тангерина, но затем уверенно поставила кружку прямо перед лимонной пони: — Ну на, попробуй мой лучший чай!

Пегаска в действиях оказалась куда аккуратнее: сначала глянула внутрь кружки, но её содержимое сливалось по цвету с окраской внутренней поверхности, и только четыре чайных пакетика контрастировали в этой среде. Скривив мордочку, Лимонка достала эти пакетики из кружки. Принюхалась к кружке… ничего. Неужто нос отказал? Повернулась к своему чаю, и вот же он — аромат настоящего чая! Уже не лучший список качеств сестринского чая, но пегаска всё же решилась попробовать: маленький глоток из тяжёлой ёмкости и…
— Тьфу! Кха-кхэм! — внезапно плюнулась и закашлялась кобылка. — Холодный, да ещё и… Ох, какое оно приторное! Сколько ложек сахара ты туда добавляешь?

— Две ложечки! — с невинной улыбкой ответила Мандаринка.

— Что? Чайных?

— Ну… почти! — достала Танги из кармана своего передничка огромную ложку, по объёму она была сродни половине поварёшки!

— Так это же соусная ложка, — отметила старшая пони.

— М-м, а я думала, что это большая чайная ложка. Не важно! Как тебе мой чай?

Лимонка глянула на блюдце, на котором лежали чайные пакетики с одного края, а ко второму была сдвинута её чашечка. Чай, оставленный в блюдце Тангериной рядом с пакетиками вынуждено отступил из-за натёкшей с них жидкости, та была почти прозрачной, и очень контрастировала по цвету с тёмным чаем Лимонки, аж явная граница видна.

— Это ты чаем зовёшь? Холодная, приторная вода — не более! Где тут чай?

— Ну, я три раза уже заваривала эти пакетики… на второй раз они немного более насыщенные!

Лимонка только и вдохнула удивлённо, а слов и не нашлось.

— Ну что такое? Не понравилось? А мне нормально! — смутилась сначала Тангерина. Не дожидаясь ответа сестры, она залпом допила остатки своего «чая», обсосала лежавшие до этого на блюдце пакетики, а затем заявила: — Ну всё, спать!

После этого, когда земнопони ускакала в спальню, на кухне стало тихо, и только капли стекающего со стола лимонного чая, как часы или метроном отсчитывали задумчивую паузу удивления не менее лимонной пони: казалось бы — сёстры, но со столь диаметрально противоположными вкусами! Каждой своё? И только за зря расплёсканный чай было чуть обидно…
***

А вот теперь, после прочтения этой истории, какой же подход предпочитаете вы: сладко-объёмный у Мандаринки или Лимонкин подход ценительницы чаёв?

Ну а больше интересностей МагноСанспового авторства вы можете найти, посетив Краюшек Закатного Солнышка. 

Глава пятнадцатая: Наемник

“Осталось лиг десять, и я наконец-то смогу покинуть Костлидрэя”, - мог бы сказать Аггриг. Но вид остова сгоревшей гостиницы жестоко портил его планы. Трупов не было, зато кровь была повсюду.
- Что здесь могло случиться? – обратившись к Костлидрэю, спросил Аггриг.
- Эти земли под защитой лорда Клайда – старого, богобоязненного грифона, - нахмурившись, ответил он. – Не думаю, что это он сжег гостиницу. И о войне не слышно. Разбойники… или волки.
- А трупы где? - осматривая гостиницу, недоумевал Девон. – Тут только горелые деревяшки. Еще кровь.
- Ее слишком много, и нет даже обглоданной косточки – если говорить о волках. Очень голодных и очень свирепых волках. Да и где это видано, чтоб волки огнем дышали, - добавил Дольф.
- Что за разбойники такие? Они могут убить и ограбить, даже искалечить, но чтобы такое зверство… - ужаснулся Алин.
- А что за гостиница-то была? – подала голос Миа, испуганная до дрожи.
- “Кривая Эвет”. Раньше называлась “Прекрасная Эвет”, в честь возлюбленной лорда Эрика, - пояснил Костлидрэй. – Этот Эрик считался лордом здешних земель. Но во времена Века Скорби принял не ту сторону и потерял все земли, доходы и голову. А вот его бастард, один из всей сотни, принял нужную. С тех пор назло своему отцу бастард переименовал все земли и владения, напоминавшие о нем. Давайте лучше выдвигаться: помочь мы никому не сможем, а те, что сожгли гостиницу и убили хозяев, найти нас могут.
Отправились они из “Белой и Черной Утехи” две недели назад - спустя два дня, как Аггриг повстречал Костлидрэя. Эти самые два дня, лучшие после гибели его сестры, ушли на подготовку. Костлидрэй постоянно торчал на третьем этаже: договаривался с хозяйкой, как позже выяснялось, они обсуждали продажу Мии. “Рабство запрещено на всем Западе”, - упрекнул его Аггриг, уже готовый вынуть меч. “Я не в рабство ее продаю. Здесь обучают лучших жриц любви, и я ее везу сыну лорда Эстора Рейна– он купил ее в пользование, через год вернется. “Мой сын подрастает. Ему нужен достойный опыт в одном любовном деле”, - так писал его лорд-отец”. Купец занимался этим да поиском наемников для сопровождения.
Аггригу же выпала (для него) нелегкая доля. В первую ночь в той гостинице к нему заглянула незваная Малютка Лия. Как он ее ни упрашивал, она не собиралась уходить – только улыбалась, смотря прямо в глаза Аггригу. “Вы обо мне не спрашивали”, - в ту ночь возмущенно упрекнула его она, юркнув к нему под меха. И даже в тот момент, когда она возбудила его своим ловким язычком, он все говорил: “Нет. Мне не положено. Прошу тебя, уйди”. “Вы первый, кто просит меня уйти из его постели”, - в ответ рассмеялась Лия и оседлала его. В ней было так жарко и мокро, что Аггриг не продержался и трех секунд. Но Лия не слезла с него, - а осталась в нем, и как только его член вновь поднялся, продолжила страстно двигаться на нем. Он извергся в нее раз шесть, и только тогда она успокоилась. Лежа с ним в постели, она крепко прижалась к нему, зарывшись в его гриву серебра и стали. “Вы какой-нибудь опальный лорд? У вас такая красивая грива”. “Не лорд”, - с трудом проговорил Аггриг, еле сдерживая гнев и грусть. Как он мог нарушить свой обет?! Он, капитан королевской гвардии. Теперь ему действительно положена казнь на Алом озере, месте предателей.
Утром Лия была еще с ним. Лишь в тот момент он разглядел, как она красива: шерстка у нее очень мягкая и белая, как облако, с четырьмя черными полосами на шее, язык длинный даже для грифонов, глаза широкие, но смотрят они с улыбкой, талия тонкая и сама она маленькая и гибкая. Когда Лия спит, она словно обнимает какого-то. “Вы проснулись раньше меня”, - сонно промурлыкала она, увидев Аггрига, пристально разглядывающего ее. Он вообще не спал – какой добрый сон предателю, лишь кошмары, - однако кивнул.
Весь тот день он провел в размышлениях, часто кляня себя. “Ты нарушил обет. Ты предал свою принцессу. Теперь ты больше не можешь ее любить. Ты обесчестил девушку, нарушив с ней свои слова. Ты… Твое место на Алом озере, предатель”. Он так часто клял себя, что Стиодэф уж наверняка оставил на нем свою метку. Ну и что? Предатели недостойны жизни. А он – один из них.
Когда наступила ночь и гости разошлись по комнатам, Лия пришла к нему снова, в черном тонком шелке. Его мужское естество сразу напряглось, и она не преминула на это указать. Во вторую ночь Лия ему роздыху не давала, страстно целуя его губы и ублажая член. В ту ночь она была такой бойкой, что ее следовало прозвать Тигрицей, а не Малюткой. Солнце их застало соединенными вместе. “Вы вернетесь за мной? Нам нельзя покидать этот дом… Но... Брианна поймет, какой вы хороший. Я ей все расскажу. Она не станет нас разделять, когда все поймет”, - шептала она ему настолько тихо, словно боясь быть услышанной. Аггриг не ответил, и Лия повторила: “Обещайте вернуться за мной. Обещайте…” Он остался глухим к ее мольбам, к ее поцелуям, к ее желанию любить. Лия не смогла выдержать этого и заплакала. Видя ее слезы, Аггригу хотелось обнять Лию, поцеловать, сказать, как он ее любит… Но все это ложь. Аггриг любит одну женщину: Селестию.
Тем же утром приготовления были закончены. Повозку нагрузили травами, купленными в том же борделе, съестными припасами и одной жрицей любви, Мией. Глядя на нее у всякого мужчины невольно сжималось бы сердце: голубая, как чистый лед, в тон глазам, с высокой грудью, большими ястребиными крыльями и хищной мордочкой. Она считалась незаконной дочерью Линмирна, короля восточных грифонов, и цена за нее была королевской. Что бы сказал король Линмирн, узнав, что его дочь, пусть и незаконная, ложится под западных грифонов? Что бы сделал? Король западных грифонов уж точно хохочет, сидя на троне с золотыми орлами. И голос его отдается от Заоблачного Пика, уходя на восток.
Аггриг не стал смеяться, услышав эту новость от Костлидрэя, видя, что в сопровождение пойдут всего трое. Дольф – тощий, облезлый грифон в ярком, можно сказать, шутовском камзоле, до того потертом, что невозможно было точно определить, сколько сотен владельцев его носило, с острым мечом на правом боку и кинжалом на левом; молодой земнопони, Девон, с россыпью красных, в контраст его зеленой шерстки, прыщей на мордочке тоже не вызывал одобрительной улыбки. И сам Аггриг: не то предательский капитан гвардии, не то безземельный рыцарь, не то наемник. Все они, как один, не внушают ни доверия, ни защиты. Прям шутовской эскорт для толстого с янтарем в носу торговца. Самое смешное, что заметил это сам торговец. “Наемник, шут, прислужник, молодая дева и толстяк. Напоминает начало чьей-то шутки”, - сказал он и рассмеялся.
Провожать их вышли несколько девиц в черных одеяниях и сама Брианна. Немолодая женщина с пергаментной кожей и таким же оперением, но в ней еще сохранились и грация, и красота. Пока девушки в черных шелках перешучивались с Мией, облаченной в белое, и Брианна обсуждала дела с Костлидрэем, Аггриг на прощание взглянул на знаменитый бордель, каменное сооружение с трехэтажной пристройкой к белой пятиэтажной башне. Его взгляд упал на его комнату с окном. Случайно ли, волей сердца ли, волей богов ли это случилось – знать никому не дано, - однако он до сих пор сожалеет, что посмел посмотреть в ту сторону. Лия, вся в слезах, смотрела прямо ему в глаза, точно так же, когда они занимались любовью. Услышав свое имя, Аггриг отвернулся и ступил вперед, больше не смея обернуться назад.
В двух дневных переходах им встретилось пепелище покрупнее. Четырехугольная башня с обвалившейся деревянной надстройкой какого-то мелкого лорда стояла в сердце пепла, обгорелых камней, грязи и трупов. Целой кучи трупов.“Скиталец, как же их много”, - гневно подумал Аггриг, оглядывая сгоревшую деревушку. Сгоревших было мало, в основном зарубленные, заколотые, с отрубленными конечностями и без, попадались такие, словно их загрыз какой-то дикий, безумный зверь. В башне лорда нашлись солдаты в доспехах, несколько слуг, двое ребятишек, дочка и сам лорд. Ему отрубили каждую конечность, а голову так изгрызли, что она походила на сплошное кровавое месиво.
- Старый трус! – выругался Девон, пнув голову лорда, и она разлетелась на кровавые ошметки. – Заперся в своей каменной башне вместе со всем гарнизоном, а деревню без защиты оставил.
- Теперь не поймешь, был ли он старым, - сказал Дольф. – Звери сделали свое дело. Убили и его народ, который он должен был защищать, и его домочадцев, и его самого, и даже его малых детей. Ты посмотри, что они сделали с его дочуркой, - шут указал на отрубленную верхнюю половину трупа. – Забрали только нужное.
- Но как они сюда пробрались? – недоумевал Аггриг. – Железную решетку топорами не пробьешь, и крыша заперта железным люком.
- Наверное, один из латников решил, что если он сдаст своего лорда, то его пощадят, - рассудил Девон. – Или просто желал ему смерти, судя по его трусости.
- Не трусость тому была причина, - горько сказал Костлидрэй. – Дочь – все, ради чего он жил. Я знал старого Престона: он бы не бросил жителей деревни, будь его дочь в другом хорошо защищенном месте.
- Все равно, - храбрился Девон, - он мог бы попытаться организовать оборону.
- Это когда же? – уставился на него Аггриг. – Разбойники не возвещают о своем приближении. Только лорды со своими огромными армиями трубят в трубы и бьют в барабаны. Да и то, когда о них уже известно. Я с тобой согласен: как лорд, он был обязан защитить свой народ, однако он был еще и отцом – и когда вступал в брак, давал такой же обет “защищать”. 
Как бы поступил сам Аггриг? Вышел бы и защитил граждан города, или остался бы со своей принцессой? Глупый вопрос. Принцесса Селестия не оставила бы свой народ никогда, и Аггригу выбирать не придется.
- Он мог бы выйти и сразиться с ними, - упорствовал юноша. – Я насчитал двадцать латников. Этого бы хватило.
- Каких там латников, - засмеялся Дольф. – Мужичье вшивое и лишь на троих кольчуги. Можно одеть соломенные чучела и дать им дубинки – и то больше страху. Я помню, как служил лорду Росту. На нас напала одна шайка. Большущая. Тогда Гнилой Лон предложил наделать сотню чучел, - начал рассказывать он, как юноша со злостью глянул на него.
- Лучше умереть храбрым, чем жить трусом, - выпалил Девон и вышел вон.
- Чего это он? – растерялся Дольф. – Я же верно говорю. Чучела порой ценнее каких-то там вшивых мужиков. Гнилой Лон подтвердил бы, и лорд Рой, и Мелкий Зуб, и Шепелявый, и Тучный Пузан, и Дон, и Ларис, и Брук, и Гэлл, и Вэнс… да много еще кто, будь они живы.
- Он просто еще юн, - со слабой улыбкой сказал Костлидрэй. – Все в его возрасте думают, что лорды побеждают разбойников всегда. И что рыцарь – верх благочестия.
“Рыцарь должен быть зерцалом благочестия и справедливости. Таких немного, но есть”, - хотел возразить Аггриг, защитив понятие “рыцарь”, но никак не мог вспомнить хотя бы одного подобного. Даже он, желавший быть истинным рыцарем, нарушил свой обет после долгих и тяжких лет такого пути, не выстояв против соблазна. Верно говаривал его наставник: “Рыцарь – такой же наемник, только с ленточками”.
Ночлег они устроили лишь на следующую ночь – удалившись на почтительное расстояние от сгоревшего поместья. Дольф возражал: “Зачем? Железная решетка цела. Люк цел. Они-то нас сумеют сберечь, в отличие от темного леса, в котором так любят прятаться разбойники. Подумаешь, мертвецы! По мне так, отличная компанию. Лучше, чем самому стать мертвецом”. Алин и Миа на это дружно воскликнули: “Нет!” Костлидрэй решил дело: “Спать с мертвецами дано лишь мертвецам, и дурная это примета. Я не готов всю ночь глазеть на остатки своего друга и труп его дочери, помня, как часто он мне говорил: “Вот подрастет моя Нэя, и можешь брать ее замуж”. Нет, не стану. К тому же, эти звери могут вернуться сюда – может, добычу какую забыли - и неизвестно, как они сюда пробрались. Я настаивать не стану: можешь спать здесь, и твоя служба мне будет окончена, или можешь делать то, что велю я, и твоя служба будет окончена по месту прибытия с той наградой, которую я обещал. Ну так как?”
Стояла холодная и темная ночь. Однако разжечь костер значило бы дать понять на целую милю, что неподалеку есть жизнь. Путники спали, тесно прижавшись друг к дружке – особенно тесно прижимался Алин к Мие, любивший петь ей песни о девичей красоте и прекрасных принцессах. А к Алину так же тесно прижимался Костлидрэй – и его кинжал неподалеку. Первую стражу нес Девон, угрюмый и молчавший всю дорогу с самого поместья Престона. Аггриг спал бы себе спокойно, если б не та выходка парня и не жестокие слова Костлидрэя о рыцарях. И он так похож на него самого…
- Чьи это были слова? - тихо спросил Аггриг, подойдя к парню, сидящему на повозке. Девон сердито жевал салат, замоченный в отваре, и смотрел вдаль, словно высматривая кого-то.
- Какие? – растеряно произнес он.
- “Лучше умереть храбрым, чем жить трусом”, - процитировал Аггриг.
- А, эти. Моего наставника. Он много чего говорил, но эти мне понравились больше всех.
“Мой тоже много чего говорил”.
- Кто был твоим наставником? Какой-нибудь наемник, как ты?
- Вообще-то я оруженосец, - смущенно возразил парень.
- Оруженосец?! - удивился Аггриг. Кого-кого, но оруженосца в подобной компании он не ожидал встретить. – Как звали твоего сира?
- Сир Бриэм, - сказал он и, немного подумав, обеспокоенно добавил: - Тебе зачем? Он все равно мертв.
- Люблю слушать истории о рыцарях, - прилгал Аггриг.
- Вы же наемник…
- Да… наемник, - скрепя сердце подтвердил Аггриг. – Когда-то хотел стать рыцарь.
- Я тоже, - угрюмо сказал Девон.
- Так что сталось с твоим сиром? Почему он тебя не посвятил в рыцари?
- Не успел. Видите ли, - замялся парень, - я из простых. Отец мой рыбак, мать ягоды продавала. А наша деревушка затерялась в самой что ни на есть глуши. Рыба, ягоды, орехи; медведи, волки и лисы – кратко о моей деревни. Сам понимаешь, что все занимались одним и тем же многие века. Отец хотел, чтобы я стал рыбаком, как он, или, как дед, ходил за пчелами. Да, к счастью, в нашу глушь занесло раненного пони в боевом облачении. Моя мать его выхаживала, а вся деревня кормила, пока он достаточно не окреп, чтобы стать на ноги. Позже выяснилось, что он рыцарь, и зовут его Бриэм. На его земли напал соперник – сжег дома, мельницу, его деревянную башню, убил мужиков и забрал баб. Он ехал к своему лорду, Гриру, и тут засада – лучники попали ему в спину и плечо. Хорошо хоть в ногу не попали, иначе бы он не добрался до нас. Через две недели сир стал крепок, как старый дуб, и собрался в путь к лорду Гриру. Сир имел благодарность к нам за спасение его жизни, и не знал, чем нам отплатить, поскольку все потерял. Тогда он предложил взять к себе одного мальчишку в воспитанники. Устроили состязание: учебный бой на палках. Винс превзошел всех. Здоровый он был, как сейчас помню, больше быка вымахал – куда остальным до него. Каким счастливым он был в тот день: все уши нам заливал, как они с сиром одолеют того злодея, что ранил его и отобрал земли; как они будут разъезжать по всей Эквестрии и вылавливать разбойников; как убьют негодяя Даоариаса и перебьют его шайку; как сама принцесса Селестия пожалует им огромный замок. Назавтра они оставили деревню.
При словах о Даоариасе Аггриг до боли сжал челюсти, скрипнув зубами. Из-за этого подонка его обвинили в предательстве. В предательстве! В том, что он якобы его убил отравленным клином. Такого подонка! Сколько грехов на его шкуре, скольких он убил просто лишь для того, чтобы убить, - а Аггрига обвинили в предательстве, не смотря на то, что он его не убивал. Сейчас он должен быть уже мертв, насколько помнил Аггриг слова сира Дельвина, хотя будь Даоариас еще жив, он бы исправил это дело с удовольствием.
- Разве не тебя сир Бриэм должен был выбрать? – не понял Аггриг.
Девон мотнул головой.
- Жеребенком я хворый был. В состязании не участвовал, отец не пустил, и мать с ним, против обыкновения, была согласна. “Посмотри на себя: желтый весь, глаза бледные, губы дрожат - того гляди с ног свалишься. Какое тебе состязание?” – сказал отец мне, - объяснил он и выплюнул жвачку на землю. – Через три года сир вернулся, застав деревню в запустении. Отец, мать, Вилман, Мил Зеленый, Дил, Бэн, Годри… почти все померли. Некоторые уехали, некоторые остались. Сир хотел сообщить матери Винса, что ее сын погиб от руки Лина – того, который напал на его земли, - однако в их доме он застал несколько мальчишек и девочку – меня, Грэма и Мирту. “Где ваши родители?” - спросил сир, а мы ответили: “Умерли”. Узнав, что нас никто не захотел взять к себе, сир предложил отправиться с ним. Мы, конечно, согласились. Потом умерла Мирт, когда мы достигли Ржаной мельницы – ее лихорадило еще с деревни, вот она и умерла. Сир хотел отдать нас в сиротский приют, но когда умер и Грэм от лихорадки, передумал и решил взять меня в оруженосцы. Пробыл я в них недолго… и все равно вспоминаю, как сир учил меня чистить кольчугу, ухаживать за сталью, держать меч и владеть им правильно. Наставлял он меня, как священник, строго и благочестиво. Сир Бриэм тоже умер от лихорадки, через год после Грэма. Началось с того, что он начал плохо спать, потом побледнел и сделался желтым. Прошло месяцев восемь и его затрясло; лихорадка не давала ему покоя ни днем, ни ночью, и он все бормотал про какие-то долги себе под нос. Незадолго до того, когда мы проезжали по землям лорда Грира, его разум помутился, и, волей Скитальца, нас вывело к лорду Гриру, едущему с охоты. Сир узнал его и напомнил ему, какой он жлоб, трус и негодяй, что прибрал его земли себе вместо того, чтобы вернуть законному владельцу. Лорд тут же приказал его вздернуть, и меня бы тоже… - Девон поник, опустив голову, словно желая спрятаться. – Мне не следовало покидать своего сира. Лучше бы я умер храбрым, чем жить трусом, вспоминая тот проклятый день, - шепотом закончил он.
Что на это сказать? Аггриг не знал. Сам бы он ни за что не покинул своего наставника. Умер бы, но не оставил в трудный час. Зная, что Каль Рега сам не вступил бы в бой, в котором он мог бы проиграть наверняка, Аггриг все же отдал бы за него жизнь.
- Ты был мальчиком, - попытался утешить его Аггриг, видя перед собой этого самого мальчика.
- Верно, - согласился Девон. – Я уже на целый год старше и.. и… и я убью этого лорда Грира. Обязательно! Отомщу за сира Бриэма!
Девон, воспрянув духом, резко вскочил, будто собрался прямо сейчас идти и мстить за сира Бриэма. “До чего мы похожи”, - подумал Аггриг, наблюдая, как парень спрыгнул с обоза и вынул меч.
- Клянусь на своем мече, клянусь Скитальцем и его дочерями: покуда я жив, мой долг не станет уплачен до того момента, пока голова лорда Грира не слетит с его шеи, - прокричал парень слишком громко. – Клянусь! Клянусь! Клянусь!
Кучка путников заворочалась, и из нее поднялся Костлидрэй. Его мордочка не сулила ничего доброго, не скрывая гнев под ложной улыбкой.
- Парень, - мягко начал он, - мне больше пятидесяти. Я успел повидать и западных грифонов с их высоченными горами, и восточных с их красочными городами, побывал на Крайнем Востоке и лицезрел тамошние сказочные рынки, где продается абсолютно все, даже бывал разок в подводных чертогах Водяного короля. Однако я не дожил бы до седой гривы, коль бы так горланил, когда по лесу рыщут звери. Скажи мне, ты меня ненавидишь и желаешь моей смерти, старому Костлидрэю?
- Н-нет. – Девон оторопел и его меч упал. – Простите меня. Я, честно, не хотел. Просто… воспоминания…
- Я слышал, о чем вы с Аггригом говорили. Сира Бриэма я не знал, зато лорда Грира знавал. Старый, вечно подозревающий своих вассалов в измене, порой добрый, порой злой. Нельзя предугадать, что он выкинет. Однако сильно сомневаюсь, что другой лорд поступил бы иначе, когда его называют негодяем при свите. Сир Бриэм сам виноват.
- Он был благороднейшим рыцарем. Теперь таких больше нет. Лорд Грир сам нарушил закон.
- Лорд Грир как дал сиру Бриэму земли, так и забрал их. Его не в чем упрекать.
- Есть в чем, - вступился за парня Аггриг. – Лорд Грир убил рыцаря. В Эквестрии запрещено убивать без согласия обеих принцесс, самое строгое наказание – изгнание, которое положено лорду Гриру. Если об убийстве рассказать принцессе Селестии, она точно накажет лорда за смертоубийство.
- Накажет? – усмехнулся Костлидрэй. – Наша принцесса Селестия добрая и славная, не спорю, но не полная дура, чтобы изгонять лордов, особенно таких могущественных как Грир. Пожурит его, не боле. Тому и примеры есть: лорд Джеральд, один из знаменосцев лорда Аэтия Блада, повесил тридцать мужиков за то, что они его подворовывали. Принцесса Селестия об этом узнала, и знаешь, что она сделала? – при этих словах он задержал взгляд на Аггриге. Его сердце упало. “Я был в тот день с принцессой. Неужто он меня знает?!” – Принцесса велела снять их и сжечь, с лорда – по серебряному биту за каждого убитого. Мечи стоят куда дороже, если не говорить о совсем уж дешевой стали.
- Да… Но… - Девон, видно, не знал, что еще сказать.
- Я не говорил, что твой сир Бриэм злодей, - я говорю, что только дурак станет оскорблять своего господина. Иди лучше спать, пускай Алин несет стражу. Быть может, недосып станет для него уроком, и он, - Костлидрэй показал на певца, который почти забрался на девушку, - перестанет лезть к Мие. Можешь взять из крайней правой бочки одно сонное яблоко, раз тебя беспокоит прошлое. Не больше, они очень ценные, - предложил он и направился к Алину.
Певец ворочался и, как очень осторожный червь, словно взбирался на девушку. Мия сладко спала, отвернувшись от него, и ее будто не тревожили ворочания Алина. Костлидрэй навис над ним, как палач над насильником.
- Не спится? - грозно произнес он. Алин приоткрыл глаза. – Миа – очень ценна. А ты, мне сдается, собираешься ее попортить. Когда мы тебя встретили на Нижнем Перепутье, ты пообещал, что добавишь нашей компании музыку, если мы тебе разрешим присоединиться к нам. Что теперь? Зачем ты к ней липнешь?
- Что вы, что вы. Я просто спал, - сонно пролепетал певец.
- Ты на нее почти забрался, - не поверил Костлидрэй, подозрительно сощурив глаза.
- Плохо сплю. Те ужасы, что мы видели в поместье Престона, тревожат мое воображение.
- Плохо спишь? – раздраженно повторил Костлидрэй. - Ну так ступай, вторая стража твоя.
- Как моя? Ведь должен Аггриг…
- Неважно. Тебя все равно беспокоят кошмары, так зачем понапрасну тревожить Аггрига? Иди, давай.
Алин что-то проворчал, но перечить больше не стал.
- У меня нет меча, - заметил он.
- Он тебе не нужен: просто разбуди нас, если кого-то заметишь.
- Слышал Костлидрэя, возьми сонное яблоко и ложись спать, - обратился Аггриг к Девону. – Неизвестно, сколько нам еще идти и, возможно, звери нам-таки встретятся и завяжется бой. Лучше всего хорошенько выспаться перед смертью.
- Перед смертью?! – Голос Девона дрогнул.
“Если они перебили всю деревню вместе с лордом и его латниками, то такой мелкий отряд им на зубок”, - подумал Аггриг, но страшить парня после тяжелых воспоминаний не желал, зная толк подобным воспоминаниям, и потому сказал:
- Не бойся. Они наверняка понесли потери после всех нападений на округу – мы их обязательно одолеем. – Аггриг помедлил, обдумывая дальнейшие слова. – Если хочешь, я могу научить тебя мастерству меча.
- Ты же наемник, - усомнился Девон.
- Наемник, - в очередной раз подтвердил Аггриг. Если ему еще раз придется подтвердить, что он наемник, вероятно, он больше не сможет солгать. Рыцари вообще не должны лгать. – Разве наемник не может быть таким же искусным мечником, как рыцарь?
- Нет, - без запинки ответил парень.
Нет? Что бы он сказал, увидев, насколько искусен Каль Рега в мече? Однажды он одолел двух минотавров, огромных и злобных, разом, и Аггриг живо это помнил.
- Там увидим, насколько может быть хорош наемник. Ты согласен, или нет?

Доброго!

   Формально, этот рисунок - понификация вот этой вот девушки, это моя ОСка под именем Ровэнти Скайдэнс. Да, бывает у меня иногда, что персонаж быстрее находит реализацию в образе хумки, а не пони. То и случилось с Ровэнти Скайдэнс, которая показалась в виде пони только сейчас. Хоть в поняшьем имённике она и была записана как земнопони, но ради этого арта я сделал её рогатой, пускай так и будет в дальнейшем. Смена рас тоже иногда происходит средь моих персонажей, но только лишь в том случае, если ОСка не реализовывалась до этого на каких-либо рисунках. А если показалась на одном рисунке единорожкой, но в имённике земнопони, то оставаться ей единорожкой, а запись в имённике можно изменить. Но не наоборот.

     Побережье моря, пляж, яркое солнце согревает отдыхающих тут пони. Кто-то изредка бывает в таком месте, кто-то может посетить его лишь во время отпуска, для кого-то же это вообще несбыточная мечта. Некоторым же повезло. И в их числе песчаной расцветки единорожка под именем Ровэнти Скайдэнс. От дома ей нужно пройти всего лишь около десяти шагов, и вот она уже у воды. Да, эта пони живёт на территории пляжа, и слышать прибой, чувствовать морской бриз и ходить по мягкому пляжному песку для неё дело обычное. Вот повезло-то! Да и работа у неё, что называется, не отходя от кассы: Ровэнти на пляже зарабатывает тем, что готовит прекрасные блинчики, закуски и разные коктейли. У неё своё небольшое кафе, это позволяет ей держаться на плаву. Дальше от побережья моря уже идёт эквестрийский мегаполис под названием Мэйнхэттен. Но в городе пляжная пони бывает очень редко, не нравится ей эта городская стеснённость, суета и запутанность улочек. На морском побережье лучше! 

   Жара. В Мэйнхэттене и его окресностях установилась жаркая погода, до такой степени, что пони попросту изнывают от от высоких температур. Даже на пляже слишком жарко даже в тени, что уж говорить о пребывании под палящим солнцем. И Ровэнти тоже относится к числу измученных изрядно старающимся солнцем. Только холодные коктейли её же авторства помогают не упасть от жары. Вот единорожка в пончо вновь приготовила свежий и, самое главное, холодный шоколадный коктейль. Она встала на задние ноги, опёршись передним копытцем на торчащий из песка зонтик, меж двух шезлонгов. Так и хотелось прильнуть язычком к прохладной запотевшей поверхности стакана. Что пони себе и позволила - кого стесняться? Горячий язычок единорожки почувствовал такую приятную прохладу, от удовольствия она наклонилась сильнее, почти оторвав левое заднее копытце от песка. Вдруг вдоль побережья подул ветерок, причём не затхлый и горячий, а прохладный! Огибая разгорячённое тело поняши, он стал доставлять ей настоящее блаженство. Вытянув левые ноги в сторону Ровэнти позволила ветру охлаждать тело ещё лучше, развивая лёгкое пончо. "Ааах..." - вздохнула пони блаженно, не отрывая язычок от холодной поверхности стакана. Помимо прохладного ветерка в воздухе начал чувствоваться запах дождя, который ни с чем не спутаешь! Из-за такого возбуждающе-охлаждающего сочетания по телу единорожки пробежали мурашки. Наконец-то жара даёт небольшую передышку!

Падшая

   Приветствую!

   Очередная моя работа из уже полюбившейся-необходимой для меня рубрики #КтоВыключилЦвет? Ну или почти... Ладно, пускай к КВЦ относятся все работы с чёрно-белым фоном. Ночная обстановка, наконец-то я это попробовал отобразить. А так как это ещё и небольшой редизайн одной пони, то и цвет тут необходим. 

   Что с тобой, пони? Кто ты? Это Диндэтта Овершэдоуклауд, и мало того, что сама она выглядит не особо оптимистично, так ещё и жизненное кредо её звучит не иначе как "Меня частенько называют Падшей, но... я никогда и не подымалась, чтобы пасть. Даже на ноги..." Пессимистично, да? Столь безрадостное отношение к жизни, кстати, у этой мрачной пегаски всё же неспроста, но пока я не стану раскрывать карты, это будет сделано в скором времени в формате истории. Ну куда же без этого. 

   А пока, вопрос к вам: какие рассуждения и мысли навевает вам облик и описанное выше кредо этой пони? Буду рад увидеть ваши мысли в комментариях. 

   Ах да, действительно, эта пегаска ныне предстала в чуть редизайненном виде. А так, когда-то, в далёком 2015-м, она дебютировала вместе с Мелиссентой Аутшайн и Клариссой Пинк-Дрим. Тогда ни одна из них не имела истории, и на какой-то период вся троица оказалась невостребованной. Но в случае Мелиссенты и Клариссы, момент востребования настал быстрее, чем для Диндэтты, но вот и до неё дошла очередь. Ныне сёстры и Дин живут в разных городах - первая двоица в Мэйнхэттене, последняя - в Кантерлоте, и даже не знают друг-друга. Но, чую я, судьба их ещё сведёт...

Вот как выглядели, кстати, перечисленные пони тогда, в 2015-м.

Напомню о существовании своей группки ВК и о Диване, и поблагодарю за внимание!

Третья серия восьмого сезона

И снова поняхи, словно не было недели между сериями. И хоть в этот раз всего лишь одна серия, надеюсь все получат от нее столько же удовольствия, как и от двухсерийника. А теперь ссылки!

Время трансляции: с 18:30 по МСК.

Список онлайн-трансляций:
Brony State
World of Equestria
BronyTV
HasbroMLP
Otaku Ascended
Brony Network
Brony Network 1
Brony Network 2
CMC Clubhouse
Cutie Mark Crusaders
Mahlibalazs

Картинка!

И очередной рассказ!

         Утренний душ воистину одно из величайших чудес придуманных пони. Он помогает снять остатки ночной дремоты и вымыть из шерстки неугодную грязь или крошки, появившиеся в ходе ночного перекуса в постели, а то и в связи с каким-либо утренним происшествием. Что бы ни было тому причиной, а в то утро Строуберри Санрайс подставляла свою темно-малиновую гриву потокам воды уже во второй раз, наслаждаясь, журчащими потоками. Закончив, посвежевшая пегаска тщательно высушила свою светло-жёлтую шерстку и принялась за приготовления к дневным хлопотам.

         В первую очередь она облачилась в свои резиновые сапожки и милый сарафанчик с большими карманами — её привычный костюм для работы на грядке у дома. Несколько рядов клубничных посадок нуждались в ежедневном уходе. Лето выдалось достаточно засушливое и льющие по расписанию дожди от погодных пегасов не могли обеспечить эти небольшие кустики достаточным количеством питательной влаги. 

         К счастью, у Строуберри было кое-что припасено как раз на такой случай. Зайдя в небольшой сарайчик у дома, она взяла с полки первую попавшуюся банку и выудила оттуда грязно-серое облачко. Нахмурившись, пегаска окинула его взглядом, прикидывая, хватит ли ей этой крохи. Легкими и привычными движениями она слегка распушила тучку и, удовлетворенно кивнув, улыбаясь направилась к грядкам.

         Бедные кустики клубнички, слегка запылившиеся после недавних ветров, выглядели так, словно умирают от жажды. Кобылка щедро окропила их влагой из миниатюрной тучки, стараясь никого не оставить обиженным. Смывая грязь с зазубренных листочков и подмечая для себя самые большие и темные. Закончив полив, Строуберри отпустила посветлевшее облачко на волю и вернулась в сарай. Там, вооружившись небольшими садовыми ножницами, пегаска вновь вернулась к своим подопечным и принялась за дело.

         Привычная и рутинная, умиротворяющая работа в огороде, что может быть лучше? Строуберри нахмыкивала какой-то ненавязчивый мотивчик, пританцовывая от одного кустика к другому, подрезая старые листочки, чтобы дать больше солнца новым, молодым и свежим. Следующими она принялась за длинные, вьющиеся усики. 

         Вот они-то и привлекли внимание кобылки. Что-то было не так. Тревожное чувство поднималось в груди кобылки, пока она раз за разом пыталась перерезать очередной клубничный ус. Тщетно. Ножницы, ранее с легкостью перекусывающие даже небольшие ветки, не могли справиться с обычным клубничным отростком. 

         Искреннее недоумение охватило Строуберри, а когда непослушный ус внезапно извернулся и выхватил ножницы из её копыт, она и вовсе отскочила в ужасе. Опомнившись, кобылка едва успела поджать хвост, по счастью лишившись лишь самого его кончика. Коварное растение обвило садовый режущий инвентарь и яростно щелкало им в сторону пегаски. Шелестя меж зеленых листков клубники, остальные отростки тоже зашевелились, и извиваясь потянулись к жертве, на глазах становясь все толще и длиннее.

         “Вот она, вся благодарность”, — обиженно подумала Строуберри, отлетая чуть в сторонку от взбесившейся клубники. Мысли лихорадочно проносились у неё в голове: “Никогда такого с клубникой не было!  Может быть чьи-то эксперименты с магией? Или это всё то лекарство от клубничного клеща, что она купила у Зекоры? А может просто очередной розыгрыш от Рэйнбоу Дэш? Или…”

         — Посторонись, поберегись! — раздался откуда-то истошный крик. Пегаска обернулась на звук, как раз чтобы увидеть трио вооруженных садовым инвентарем кобылок, резво перескакивающих через забор. В конце концов Понивиль это самое дружелюбное место в Эквестрии, а потому невысокая плетеная оградка несла исключительно декоративный характер.

         В новоприбывших пони Строуберри с удивлением узнала местных цветочниц: Роузлак с небольшой садовой лопатой, Дэйзи с садовыми граблями и Лили, вооруженная парой коротких острых тяпок. Пока пегаска их недоуменно рассматривала, первая из троицы выскочила вперед и загородила пегаску собой.

         — Цвет розы, защити от угрозы! — пафосно воскликнула она, выставив перед собой лопату. Метка цветочной пони вспыхнула алым цветком и извивающиеся усы клубники отступили на миг, словно упершись в невидимую преграду.

         — Коварное растение, нет тебе прощения! — провозгласила Дэйзи, как молния налетая на замешкавшиеся отростки, размахивая направо и налево своими сияющими граблями. Во все стороны разлетались кончики усов, быстро чернея и рассыпаясь в пыль. “Это совсем не подобающее поведение ни для клубники, ни для пони,” — отстраненно отметила про себя Строуберри, безмолвно наблюдая за тем, что творится с её огородом. Грядки превратились в сплошное переплетение темных извивающихся лиан, словно змеи рвущихся в атаку на кобылок.

         — Дискордово семя, настало твоё время! — прямо над ухом пегаски завопила третья цветочная пони, Лили. С двумя тяпками наперевес, она безрассудно прыгнула в самую гущу темнеющих усищ, постепенно обрастающих острыми шипами. На миг показалось, что воцарилась абсолютная тишина. И в ней, словно гром среди ясного неба раздался оглушительный треск, словно рвутся десятки канатов. Вся масса извивающихся щупалец-отростков взлетела ввысь, умело подкопаная сверкающими на солнце тяпками и подброшенная недюжинной силой земной пони. Шипасто-клокочущий ком издал пронзительное угрожающее шипение.

         — Цветочная сила! — хором пропели кобылки, скрестив садовый инвентарь. Из них вырвался луч ослепительно чистого света, переливающегося цветами розы, лилии и ромашки. Он ударил в сгусток хтонического кошмара садовода, превращая щупалечное чудовище в пепел. Черная масса

         Трио кобылок переглянулись, удовлетворенно выдохнули и счастливо рассмеялись, хлопая друг друга по спинам и пожимая копыта. Под недоуменным взглядом Строуберри, они прекратили праздновать победу и снизошли до объяснения:

         — Всё в порядке, подруга, кошмар уже позади, — произнесла Роузлак, опираясь на свою верную лопату. — Больше оно тебя не потревожит.

         — Да, спасибо, но… что это? — растерянно хлопая глазами спросила Строуберри, пару раз копнув ногой черную массу пепла, толстым слоем покрывающую её огород.

         — Это оставшиеся со времен правления Дискорда семена хаоса, — пояснила Лили, копнув перед собой тяпкой. — Время от времени они появляются то тут, то там, и мы, Отряд Цветочных Пони, боремся с ними по мере возможностей.

         — К тому же, когда с ними покончено, остается лишь куча полезных удобрений, — заявила Дэйзи, деловито набивая доверху откуда-то извлеченный мешок. — Так что тебе вдвойне повезло!

         — Но моя клубника… — слезы стали наворачиваться в глазах пегаски. Первый шок от увиденного стал спадать и осознание происходящего постепенно доходило до бедняги. — Она напала на меня! А теперь… теперь её вовсе нет!

         Роузлак подошла и утешающе похлопала рыдающую кобылку по спине. Красноречиво посмотрев на подруг, она успокаивающе запричитала:

         — Ну, ну, тише, тише, всё в порядке. Это не так страшно, как давнишнее нашествие  кроликов.  Сейчас мы дружно соберёмся и все вместе приберёмся. Ой, в рифму уже не нужно… — невинно  улыбаясь, шептала она на ушко пегаски, пытаясь прервать зарождающуюся истерику. И это сработало. Хихикнув, Строуберри улыбнулась в ответ. Привычная, монотонная и успокаивающая работа в огороде это как раз то, что ей сейчас было нужно. Шмыгнув носом, она, без задней мысли подняла с земли свои садовые ножницы, чтобы убрать их на место. 

         Стоило копыту коснуться ручки, как она ощутила необычную силу, наполняющую её тело. Слезы моментально высохли, страх ушел и даже ставшие уже привычными боли в пояснице пропали. Земля у ног Строуберри зазеленела, поглощая весь недоубранный цветочницами пепел, постепенно распространяясь всё дальше и дальше. В считанные секунды огородик был полностью восстановлен самым что ни на есть волшебным образом, а среди зазубренных листиков заалели столь любимые пегаской плоды. Клубничная кобылка с изумлением посмотрела на тускло светящиеся нежным клубничным светом садовые ножницы в своих копытах, затем перевела взгляд на цветочниц.

         Роузлак растерянно и подбадривающе улыбнулась. Дэйзи закатила глаза и продолжила набивать мешок, уже второй по счету. Лили же восторженно всплеснула копытами и возопила:

         — Ты знаешь что это значит, подруга? Знаешь?! — восторгу кобылки не было предела. — Теперь ты одна из нас!

         — Одна из нас, — спокойно повторила Роузлак, в подтверждение кивая на светящиеся ножницы.

         — Да, да, — отмахнувшись, устало пробубнила Дэйзи, перекидывая оба мешка через себя. — Одна из нас. Собирайся, Клубничка, нас ждут великие дела!

         

Напоминаю, что эту и остальные работы можно найти на ponyfiction

Весенние забавы с Рыжиками

Привет!
Сегодня я к вам с подборкой артов на весеннюю тематику. Как обычно, развлекаться с вами будем вместе с Рыжиками — двумя сестричками, земнопони Смайлинг Сан и пегаской Рыжецветкой.

1. Сосульки.

Встречайте, очередная работа из серии «Забавы с Рыжиками», сейчас они затрагивают нынешний сезон — весну. И хоть пора сосулек уже прошла, всё равно надо запечатлеть этот опыт.

Здесь озорная Рыжецветка решила погрызть пару сосулек, будучи дома у Смайлинг Сан, где за окном наросло приличное количество льда.

Но внимательная Смайли не оставила развлечение Рыж без внимания, и вот уже говорит, мол, нельзя сосульки грызть — заболеешь! А Цаветику всё нипочём — берёт и жуёт лёд как ни в чём не бывало…

А вы, кстати, грызли сосульки когда-нибудь?



2. Подснежники.

А сегодня Рыжики прогуливались по улице, и где-то далеко за городом стали очевидцами удивительного зрелища: они нашли настоящие подснежники!
И пока Смайлинг Сан зачёсывала очередной интересный факт про эти цветы, Рыжецветка успела быстренько сорвать один из них.
А Смайли, с закрытыми глазами и умным видом, говорила:
— Подснежники — редкие цветы, поэтому их нельзя срывать!
Но стоило ей оглянуться, как она сразу заметила шалость сестры, и Смайли мигом заголосила:
— Рыжецветка, ты чего? Я же говорила, нельзя их срывать! Почему ты делаешь всё наоборот?
— Ну а что такого? Надо было быстрее об этом говорить! — ответила Рыж, выронив цветок из ротовой хватки.
— Ну и для чего было срывать его?
— Не знаю, — наступила Цветик на упавший подснежник.
— Ох, ну ты и невежа! — обиженно ответила Солнышко, сложив копытце на копытце…

А вы встречали когда-нибудь настоящие подснежники?

3. Белые кораблики.

Как поётся в одной песне: Белые кораблики, белые кораблики…

И сегодня Рыжецветка решила запустить такие. В меру своих сил, она умудрилась собрать парочку корабликов, и вот уже нашла подходящий для старта ручеёк. По нему первая лодочка побежала неожиданно шустро, так как ручей оказался достаточно полноводным. А второй кораблик стартовал чуть позже, но тоже оказался в своём путешествии… Интересно, доплывут ли они до речки?

А вы запускали кораблики в детстве?

4. Почки и сирень.

Весна — пора, когда начинают на деревьях и кустах набухать почки, а сирень принимается цвести и приятно пахнуть. И именно этим решили насладиться Рыжики: Смайлинг Сан нюхает сирень, а Рыжецветка наблюдает за почками…

Экспериментальная для меня работа с необычным ракурсом откуда-то сверху.

5. Лужи и дождик.

Рыжецветка любит начальные поры весны за обильное таяние снегов. В это время на земле появляются первые лужи, по которым та любит скакать. А сегодня попрыгунье и вовсе повезло, ибо, помимо луж, на улице ещё и дождь пошёл, а дожди Цветик любит вдвойне! Теперь у снега нет и вовсе шансов остаться на земле — всё растает!

А вы в детстве прыгали по лужам?

6. Субботник.

Какой сегодня день? Правильно, суббота. А это значит, что самое время строить субботник и убраться, наконец, у себя на участке и чуть за его границами. Даёшь дорогу свежим побегам травки и чистоте от старых листьев! Тем и занимаются Рыжецветка и Смайлинг Сан: первая отвечает за грабли, вторая собирает всё в мешок. Подключайтесь!

На этом с картинками и историями всё. Пишите свои впечатления от этих забав и делитесь своими, вдруг именно ваша идея войдёт в очередной мой рисунок? Например сейчас я собираю идеи для серии рисунков — летние забавы с Рыжиками, и вы можете предложить свои идеи, я рассмотрю каждую и может даже нарисую что-нибудь по мотивам ваших идей…

Ну а больше интересностей моего авторства вы можете найти в группке Краешек Закатного Солнышка. А ещё там публикации по мере поступления работ. Заходите, будем рады гостям!

#MagnSunsp #traditionalart #traditionaldrawing #mlpOC #OC #SmilingSun #RedheadFlower