Студент ночи

Четырнадцатая серия девятого сезона

Вот и кончился хиатус, вот и вернулись поняхи. Возрадуемся же товарищи! Наконец-то можно смотреть стримы любимого сериала, а не страдать от бездушный и портящих всю интригу сливов. Ура! Кстати, о сливах. Связанные арты по не вышедшим официально сериям или не обросшим субтитрами и доступными всем и каждому по прежнему должны прятаться под спойлер. Давайте не портить другим впечатление от концовки сериала. Спасибо! А теперь ссылки:

Время трансляции: с 18:30 по МСК.

Список онлайн-трансляций:

А вот и текст:

                  10: Поаккуратней в постели

         Ничто так не скрашивает чрезвычайно раннее утро как любимая работа. Пусть даже на неё надо вставать рано как фермерской пони, пусть пары часов сна едва хватает чтобы держаться на ногах, — всё это стоит чувства удовлетворения от выполненной работы, важной и востребованной. Именно это внушала себе Лемон Хартс, бессильно прислонившись к стене возле большой вычурной двери в самом сердце кантерлотского замка. Работать в две смены давалась ей с трудом, ведь приходилось подменять подругу, ускакавшую на несколько дней по каким-то срочным личным делам. Масла в огонь подливали экстренные круглосуточные ремонтные и реставрационные работы на её улице после недавнего нападения чейнджлингов и устроенных ими беспорядков. Заодно шла подготовка к грядущему празднику солнцестояния: украшения, ленточки, баннеры и прочая мишура. Все эти шумные раздражители свели на нет все попытки выспаться. Даже сейчас костюмчик горничной на ней выглядел несколько помятым, возможно из-за чуть съехавшего набок чепчика. Но единорожка слишком измучена, чтобы это заметить. Она даже чуть не пропустила самый важный момент утренней рутины.

         Дверь едва слышно отворилась, хорошо смазанные петли не издали ни звука, и в коридор вышла сама принцесса Селестия. Для Лемон Хартс видеть её вот так, вблизи, глядя на неё снизу вверх было просто невероятным ощущением, к которому она так и не смогла привыкнуть за все годы работы в замке. В конце концов именно ради таких моментов она и пошла работать в замок. 

         В детстве, когда юных и одарённых единорожек представляли величественной и прекрасной принцессе, когда та обратила на них свой наполненный доброжелательностью и лаской взор, Лемон Хартс была безгранично очарована. Именно с того момента Селестия стала её кумиром. С тех пор в груди кобылки поселилось тёплое и сладкое чувство, что росло и крепло с каждым днём. Она бы многое отдала чтобы дать понять что чувствует на самом деле. Но всё что она могла сделать это склониться перед принцессой в сложном реверансе, которому обучают всех горничных в замке.

         — Доброе утро, моя маленькая пони, — добродушно сказала Селестия, магией поправив чепчик на голове Лемон Хартс и отправившись дальше по своим делам. Единорожка же, едва не потеряв голову от такого простого жеста принцессы, на ватных ногах и с огромной счастливой улыбкой на мордочке отправилась в опочивальню монаршей особы. В конце концов именно в этом и заключалась её работа: уборки длинных и не очень коридоров, просторных и не слишком холлов, очевидно включающей в себя приведение в порядок любой обнаружившейся там чопорной архитектурной безвкусицы. Это не относилось к статуям принцессы, конечно же. Они были очень даже “вкусицей”.  И, конечно же, забота об одной конкретной и очень особой спальне.

         Полумрак королевской опочивальни сиял золотистым светом, тонкими полосками пробивающимся сквозь не плотно сведенные шторы. Необычайная свежесть, наполнявшая комнату действовала успокаивающе и умиротворяюще. В центре стояла большая кровать, как раз подходящего размера, чтобы на ней с комфортом разместился аликорн. Покрывало чуть сбилось, подушка смялась и едва не падала с края на пол. Одеяло, причудливо свёрнутое комком, напоминало небольшую берлогу, из которой и выбралась принцесса после ночного сна.

         Лемон Хартс улыбнулась, представляя, как мило должно быть выглядит спящая Селестия. Не теряя времени, она принялась за уборку и начала со спасения подушки от неминуемого падения на пол. Взбив и распушив её, единорожка принялась за покрывало, распрямляя и убирая складки на нём копытами. Оно было ещё теплым и безумно мягким. От этих ощущений у кобылки пробежали мурашки по всему телу. Она ощутила невыносимое желание зевнуть и невольно поддалась этому искушению, сладко и протяжно, с негромким стоном и причмокиванием в конце. Прежде чем Лемон Хартс осоловело моргая успела что-то понять,, её ноги подкосились и она уткнулась носом в постель. В тщетной попытке сопротивления накатывающему на неё сну, она ухватилась за первый попавшийся под копыта предмет. Им оказалась та самая подушка. Она коварно скользнула в объятия кобылки и окончательно и бесповоротно погрузила её в сон.

         Во власти сна время крайне относительно. Например чтобы опростоволоситься, заснув на рабочем месте достаточно и пяти минут. Для того же, чтобы привести измученную работой кобылку в себя этого чудовищно мало. Поэтому когда негромкое покашливание Селестии всё же пробудило Лемон Хартс, она в первую очередь пробормотала невнятное “конефно, моя филефтия” и только потом приоткрыла глаза. Осознание ситуации приходило к ней постепенно, пока она позёвывая тёрла копытами помятую мордочку, стараясь привести себя в чувство. Белоснежный аликорн стояла рядом, с любопытством наблюдая за разворачивающейся перед ней сценой, периодически делая глоток из висящей перед её носом огромной кружки кофе.

         Наконец заметив столь высокопоставленного зрителя Лемон Хартс едва вновь не потеряла сознание, на этот раз от ужаса осознания произошедшего. “Заснула! Заснула на работе, да еще и на постели самой Принцессы!” — истошно вопила про себя единорожка, искренне желая провалиться сквозь землю. Она даже зажмурилась, надеясь, что если сильно-сильно захотеть, то у неё даже получится. Тщетно.

         — Жду тебя здесь после заката, — твёрдо заявила Селестия проходя к окну. Большая кружка, поддерживаемая магией проплыла вслед за принцессой. За ней тянулся шлейф бодрящего кофейного аромата, приводящего в чувство даже единорожку. Уже гораздо более ласковым голосом она добавила: — Только не опаздывай.

         Лемон Хартс ошалело кивнула и бросилась прочь, спросонья путаясь в своих ногах, спотыкаясь и едва не падая. Ей хотелось оказаться где угодно лишь бы подальше от этой комнаты, от этого ощущения несмываемого позора перед самой Селестией. Лишь оказавшись за пол замка от злополучной спальни она смогла перевести дух.

         — ...после заката, — растерянно повторила единорожка, груздно оседая на пол. Слёзы хлынули по её щекам, стоило ей только подумать о том что её ждёт вечером. Этот взгляд принцессы… Этот строгий тон. Это разочарование, недовольство, возможно даже гнев в её великолепных глазах. “Такая бесполезная и несносная кобылка как я не достойна даже…”

         Единорожка замерла. Не достойна чего? Зачем принцесса могла позвать её вечером к себе? Да не просто на встречу, а ещё и в спальню? “Жду тебя здесь после заката,” — эти слова надёжно врезались Лемон Хартс в память. Неужто принцесса хочет наказать её лично? Розги? Кандалы? Темница? Розгами в кандалах в темнице?

         — Нет-нет-нет, — кобылка отрицательно помотала головой, отбрасывая прочь глупые мысли. Сделав глубокий вдох, она медленно, через зубы выдохнула, приводя голову в порядок, и продолжила рассуждать уже гораздо более логично. — Селестия никогда бы не сделала что-то настолько ужасное. Да и напоследок её голос был гораздо мягче и ласковей. В конце концов она добрая и всепрощающая принцесса, вспомнить только тот случай с… нет, это слишком стыдно вспоминать! К тому же все тогда поклялись Пинки-клятвой никогда не упоминать о том дне. В любом случае, раз Селестия меня позвала, значит наверняка для этого визита есть какая-то причина, например…

         — Эй, чего это ты тут расселась прям посреди холла. — внезапный вопрос отвлёк единорожку от её размышлений. Озираясь по сторонам, она поспешно утёрла слёзы и поправила опять сползший чепчик. Похоже один из стражников заметил как она расселась посреди коридора и пришел разобраться. — У тебя что-то случилось?

         — Нет, всё в порядке, прошу прощения, — пискнула Лемон Хартс и поспешила прочь. И вправду дел у неё ещё хватало. Так что пока она подметала пол в первой трети левого перехода центральной башни кантерлотского замка, у неё было время подумать. И это своеобразно пошло ей на пользу.

         “Я буду вечером, одна, в спальне принцессы!” — размышляла единорожка, невольно представляя этот момент. Мало помалу на её лице стала проявляться улыбка. И даже проступил лёгкий румянец на щёчках. Кобылка бы никогда и ни за что никому не призналась, о чём она тогда думала, но постепенно страх за то что будет сошёл на нет. “Чему быть тому не миновать”, — вынесла вердикт Лемон Хартс, монотонно работая метёлкой. Всё же идея заняться работой была просто прекрасной. Привычное и однообразное занятие быстро поставило её на все четыре копыта и в качестве побочного явления, заставило задаться куда более насущными вопросами.

         “А в чём же мне пойти?” — стала спрашивать себя кобылка горничная, задумчиво проходясь пипидастром по бесценной статуе принцессы, украшавшей малый западный холл. Заливаясь румянцем, она уделила особое внимание столь излюбленным пауками укромным областям, смахивая все до единой паутинки. “Вечернее платье слишком претенциозно, без ничего слишком казуально. Наряжаться вообще странно, тем более не зная зачем”.

         За размышлениями и фантазиями, перерывом на обед и кучей переделанных по замку дел Лемон Хартс не заметила, как подкрался вечер. Закатное солнце уже пряталось за горизонт, а значит кобылке тоже пора было идти. Переживания вновь всколыхнули единорожку, так что к спальне Селестии она подходила уже на ватных ногах, вся бледная, даже не озаботившись сменить свою рабочую форму горничной. Помявшись на пороге, она неловко, едва слышно ударила копытом в дверь, в тайне надеясь что её не услышат и она сможет уйти. Это даже стуком можно было назвать лишь с натяжкой, больше походило на то как кошка шкрябает дверь лапкой.

         — Входи, — послышалось с той стороны двери и Лемон Хартс обреченно проследовала внутрь. Дверь за ней закрылась, послышался щелчок замка. Кобылка нервно сглотнула. Утренний золотистый полумрак спальни сменился алым закатным сиянием. У окна стояла принцесса, провожая взглядом заходящее солнце. Золотые украшения и накопытники были небрежно разбросаны по комнате. Их место на ногах заняли пушистые домашние тапочки из трёх разных наборов. Остальные бессистемно выглядывали из-под кровати. Сама же постель принцессы осталась в том же виде что и утром, даже вмятинка в форме единорожки была на месте.

         — Раздевайся, — донеслись слова Селестии до ушек кобылки. Румянец вновь проступил на её щеках, пока она медленно и неуверенно стягивала с себя чепчик. 

         — З-зачем? — едва слышно прошептала Лемон Хартс, высвобождая одну ногу из плена кружевного чулка.

         — Что значит “зачем”? — искренне удивилась Селестия, обернувшись. — Не знаю как ты, а я привыкла ложиться в постель без одежды.

         — Вы хотите чтобы я… — мордочка кобылки была ярко пунцовой. Самые разные мысли крутились сейчас в её голове одна другой красочнее, заставляя её сердце стучать с немыслимой скоростью. Казалось ещё немного и оно выпрыгнет из груди.

         — Совершенно верно, — кивнула принцесса. — Я хочу, чтобы ты разделила со мной ложе.

         От этих слов Лемон Хартс запуталась в очередном чулке и потешно плюхнулась на пол, невольно сделав кувырок и распластавшись ничком. Платье горничной задралось к самому её носу, а злосчастный чулок зацепился за рог. Едва сдерживая улыбку, Селестия магией помогла кобылке освободиться от плена одежды и бережно перенесла её на кровать, укладывая головой на подушку.

         — Но почему? Ведь я… — сжалась в комок единорожка, боясь лишний раз пошевелиться.

         — Потому что забота о моих подданных это моя первостепенная задача. Это также касается их здоровья, — пояснила принцесса, устраиваясь рядом на кровати и подтягивая к себе из-под кровати вторую подушку. — А здоровый сон это, как мне кажется то, чего тебе совсем не хватает. Так что в эту и все последующие ночи я прослежу, чтобы ничто не потревожило твой покой.

         — Принцесса, вам не стоило… — встрепенулась было Лемон Хартс, но Селестия накрыла её своим крылом. Почти волшебное очарование нежнейших перьев, а также мягкой кровати и прохладной подушки дало о себе знать. Тело единорожки невольно расслабилось, а её мысли начали путаться, скользя меж сном и явью. Сопротивляться в таких условиях было решительно невозможно.

         — Спокойной ночи, моя маленькая пони, — улыбнулась ей Селестия, укрыв их обеих одеялом. — Сладких тебе снов.

         Уже сквозь пелену грёз Лемон Хартс ощутила тепло бока принцессы, мягкость её шерстки и её удивительно убаюкивающее и спокойное сердцебиение. Последней её осознанной мыслью, прежде чем окончательно провалиться в забытие, были слова “Так гораздо лучше”.

За вычитку и помощь с текстом огромное спасибо Klemm'у

Больше подобных глупостей можно почитать здесь, но лучше не надо. Берегите себя =)

Шестнадцатая серия девятого сезона

Оказывается по результатам опроса целых 6 человек (или не совсем человек, но я никого не осуждаю) смотрят стримы. Так что этот пост для вас. Ну и назло остальным. Могли бы со всеми смотреть стримы, а не смотрите, фи такими быть. =)

Время трансляции: с 18:30 по МСК.

Список онлайн-трансляций:

А помните в сериале была свадьба?

                   12: Свадьба наспех

         Подготовка к свадьбе это целая эпопея. Причем не только для брачующихся, бесконечно спорящих о цветовой гамме, размере торта и рассылке приглашений. Нелегкая участь выпадает и на долю подружек невесты. Подобрать идеальные платья, подготовить речь, позаботиться о каждой, даже самой незначительной мелочи, чтобы максимально упростить жизнь счастливой кобылки и без того теряющей голову от всего происходящего. Мало кто задумывается, но на самом деле успех свадьбы напрямую зависит от подружек невесты. 

         Поэтому когда последствия нападения чейнджлингов на Кантерлот были наспех устранены, Минуэтт и Твинклшайн оказались в крайне неудобном положении. Свадьба фактически уже в самом разгаре, а у них и не готово ничего толком. И заклинание контроля королевы Кризалис в качестве извинения никто не примет. Мол, сами виноваты, что были под контролем в катакомбах, а не готовились. И платья все в клочья изорваны, и букет выглядит предельно пожёванным. Одним словом:

         — Катастрофа! — в панике вопила Твинклшайн, нарезая круги по гримёрке подружек невесты. — Свадьба повторно стартует через несколько минут, а мы не готовы!

         — Просто чудовищно, — с привычной ей жизнерадостностью поддакнула Минуэтт.

         — Все рассчитывают на нас, даже после всего что мы натворили! Мы не можем подвести их ожидания! Нужно столько всего сделать, а Лира шляется Бон Бон знает где! А мы даже не одеты подходящим образом! — продолжала сокрушаться розовогривая единорожка, мечась то к одной стене, то к другой. — И это не говоря ещё о букете, схеме рассадки гостей и всём остальном.

         — Особенно об остальном, — почти серьезно кивнула вторая кобылка, старательно сдерживая рвущуюся наружу улыбку.

         — И вообще… — всплеснула копытами Твинклшайн, но осеклась, подозрительно зыркнув на подругу. — Что-то ты какая-то слишком довольная.

         — Что? Я? Не-е-е-е, — протянула Минуэтт, уже не скрывая широкой ухмылки на своём лице. — Нет, ну что ты, как ты могла подумать что у меня совершенно случайно есть решение для всех наших бед.

         И затем с ожиданием уставилась на подругу, наблюдая за ей реакцией. На несколько секунд обе кобылки замерли.

         — Так почему же ты сразу не сказала, синяя ты лошадь?! — гневно завопила Твинклшайн, подрываясь с места в сторону ехидно хохочущей и улепётывающей от неё единорожки. — Ты можешь относиться к делу серьезно?!

         — Погоди, погоди, погоди, — замахала копытами Минуэтт, ненароком проверяя, что её шерстка действительно синяя. На мгновение она замерла, сделала глубокий вдох и, собравшись с силами изобразила на своей моське предельно серьезное выражение. — Я серьезна как никогда!

         Теперь уже была очередь Твинклшайн хохотать над моськой, что скорчила Минуэтт. Та, впрочем, долго не продержалась и вскоре присоединилась к подруге. Пока они обе смеялись, Минуэтт удалось каким-то чудом достать из гривы непонятно как там поместившиеся массивные песочные часы и не без усилия водрузить их на стол. Одна из колб была на две трети заполнена песком, необычного мятно-мороженного цвета. Если не присматриваться, складывалось впечатление, что он немного светится. Деревянная подставка с механизмом поворота была украшена искусной резьбой, изображавшей нечто абстрактное и несколько пугающее.

         — Зацени, — оборвав смех, она гордо кивнула в сторону допотопного хронометра. — Правда крутые?

         —… как ты это… — Твинклшайн изумленно переводила взгляд с огромных часов на вполне обычную гриву кобылки и обратно. — Как ты их там поместила?

         — Я же выпускница школы одаренных единорогов, помнишь? Ты, между прочим, тоже! И это ещё цветочки! — С этими словами Минуэтт перевернула часы. Вопреки ожиданиям струйка песка не посыпалась в нижнюю колбу. Вместо этого песок равномерно заполнил оба сосуда и, казалось, замер на месте. Ни одна песчинка не шевелилась, заточенная в своей темнице из стекла.

         — Правда здорово? — самодовольно усмехнулась единорожка. — Знаешь, что оно делает?

         — Нет я не…

         — Конечно не знаешь, откуда тебе знать, я же сама его изобрела совсем недавно! Ну как изобрела, подсмотрела в одном сне, кстати, там ещё было отменное кофе, но суть в том, ты ведь даже представить себе не можешь что эта штука делает, — Минуэтт на секунду прекратила тараторить, чтобы сделать глубокий вдох и продолжить свою тираду, но Твинклшайн вовремя заткнула ей рот копытом.

         — Что оно делает? В двух словах! — попросила объяснить розовогривая кобылка, прежде чем ощутить горячий и мокрый язык на своем копытце и с отвращением отдернуть ногу, принявшись старательно вытирать её о ковёр. — Фу!

         — О, да ничего особенного, — втянув язык обратно, повела головой Минуэтт, — всего лишь останавливает время!

         На целую минуту наступила тишина. Ни звука не раздавалось ни в комнате, ни за её пределами. Твинклшайн усиленно думала. Вторая единорожка молча наслаждалась произведенным эффектом. Её так радовал вид ошарашенной и недоумевающей подруги, что она едва не попискивала от обуревающего её восторга. 

         — Ну, что думаешь? — синяя кобылка не выдержала и первая нарушила тишину.

         — О двух вещах, — честно призналась Твинклшайн. — Во-первых, как оно всё же работает…

         — Ну тут всё просто. Вспомни тот случай когда голова Лемон Хартс застряла в колбе. Я применила схожее заклинание на микроскопические магические кристаллы, что сами по себе накапливают и выделяют магию и поместила их во временной вакуум, стабилизировав контрольным заклинанием-катализатором, затем забыла где-то на пару вечностей, чтобы устройство зарядилось, и voila, — вновь затараторила Минуэтт, ожидавшая этого вопроса и выдавшая заготовленный полуответ-полушутку. — Пока оно активно, мы находимся в своем личном временном подпространстве, ограниченном этой комнатой. Независимы от остального временного потока. Так что у нас масса времени на подготовку. Правда здорово?

         — Правда, — серьезно кивнула единорожка. — А во-вторых, я хотела бы знать, какого Дискорда, ты, синь неадекватная, не использовала их раньше?!

         — Да, просто как-то к случаю не приходилось, — пожала плечами Минуэтт. — То бытовые дела, то нападения чейнджлингов. И я вся такая под контролем: “Вы никуда не пойдёте! Бе-е-е!”

         — Принимается, — со вздохом кивнула Твинклшайн. Что ещё взять от этой гениальной придурошной кобылки, кроме клока волос из хвоста да невероятных изобретений. — Значит не будем терять подаренное нам время даром и займемся делом. В первую очередь нам нужны платья. Вроде в соседней гримерке были запасные, сейчас сбегаю.

         — Не-не-не! — в ужасе Минуэтт бросилась к двери наперерез, но не успела. Подруга отворила дверь и то, что она там увидела, ей совсем не понравилось.

         — Что… что это такое? — Твинклшайн воззрилась на единорожку, как хозяйка на щенка, только что сделавшего лужу. — Что ты опять натворила?

         За дверью было ничто. Самое обыкновенное, как его только можно представить. Вернее не представить, потому что представление о “ничто” уже что-то, но общий концепт немного становится ясен. Для упрощения возьмём чёрного как смоль шаловливого котёнка, дадим ему примерно бесконечность братиков и сестричек и запрём их в безграничной тёмной комнате без окон. Именно в эту комнату кобылки и заглянули. Столь невообразимое зрелище им очень не понравилось. Возможно они не большие любители абстрактных котят небытия, а может считают щенят куда более симпатичными. Как бы то ни было, а дверь они поспешно закрыли, прежде чем услышали абстрактное мяукание или шкрябание крошечными абстрактными коготками.

         — Давай не будем больше её открывать, — негромко предложила Минуэтт. Твинклшайн молча кивнула. На всякий случай они обнялись, а после подпёрли дверь комодом, словно опасаясь, что котята проберутся через дверь в комнату и тогда сам Дискорд не разберёт что будет.

         — Может ты отключишь часы, я быстренько сбегаю за платьями, а потом ты включишь их обратно? — после нескольких минут молчания, Твинклшайн наконец пришла в себя.

         — Не выйдет. Надо будет прождать ещё одну бесконечность, прежде чем они перезарядятся и будут готовы к работе. Обычно я оставляю их заряжаться на ночь, чтобы по утрам принимать душ столько, сколько душе угодно, — полуотшутилась-полупризналась Минуэтт. — В любом случае, как только я их уберу, нам необходимо будет отправляться на свадьбу. И по хорошему быть к ней готовыми.

         — Эх, и почему ты не включила их позже! — с досадой топнула Твинклшайн, осматриваясь по сторонам. ничего даже отдалённо пригодного под изготовление платья она не обнаружила. — Ладно, пункт с нарядом пропустим, что у нас дальше. Цветы?

         Никаких растений в гримерке не оказалось, кроме всеобщего любимца — кактуса по прозвищу Невилл, но он цвести в ближайшее время не собирался.

         — Пусто, — констатировала Минуэтт, заглянув даже под ковёр. — Если мы не планируем вырастить тут собственный сад за несколько месяцев, то нет смысла и пытаться.

         — Блеск, — криво усмехнулась Твинклшайн. — А что насчёт схемы рассадки гостей, мы же можем спланировать её хоть на салфетке.

         — А ведь верно, — приунывшая было синяя единорожка воспряла духом. — Я помню параметры зала и расстановку банкетных столов. Уж гостей мы как-нибудь вспомним. А насчёт  остального я попозже что-нибудь придумаю.

         Следующие полчаса подруги провели в спорах и размышлениях о всяких мелочах, вроде стоит ли сажать Пинки Пай рядом с шоколадным фонтаном и насколько комфортно будет себя чувствовать Флаттершай между Соарином и Фэнси Пэнтсом, не стоит ли сменить её на Рэрити или Рэйнбоу Дэш. Споры были бурные, с метанием подушек и угрозой для жизни Невилла. Но кактусы вообще живучие, так что он оклемается от нанесенной ему психологической травмы. Не каждый день тебя задевает круп кобылки, знаете ли. Хотя для кактусов это как раз обыденность. Так что ещё десяток минут были потрачены на спасение некой синей единорожки от застрявших в ней иголок.

         Всё веселье мгновенно прекратилось, когда в дверь гримёрки постучали. Кобылки замерли в тех позах, в которых находились: Твинклшайн верхом на распластавшейся на животе Минуэтт, задрав той хвост и пристально обследуя предоставленную ей область на предмет пропущенных иголок. Именно в таком положении они и оставались где-то с полминуты, прежде чем стук повторился

         — Кто там? — Спросила Минуэтт, не придумав ничего лучше.

         — Почта! — раздался с той стороны звонкий голосок. — Срочная доставка!

         — Ну раз срочная… — пробормотала Твинклшайн слезая с подруги. Переглянувшись, они оттянули комод от двери и открыли. За порогом их встретила серая пегаска с блондинистой гривой. Она приветливо им улыбнулась и всучила несколько посылок.

         — Два наряда на свадьбу и букет свежих цветов, — перепроверила она бумаги. — От Минуэтт и Твинклшайн, для Твинклшайн и Минуэтт. Простите, пожалуйста, за задержку.

         С этими словами она выставила перед ними небольшую корзинку с маффинами и, кивнув на прощание, собралась уходить. За её спиной виднелся необычный, ни на что не похожий интерьер. Прежде чем скрыться за синей дверью, пегаска вновь обратилась к подругам:

         — Не забудьте отправить посылку, как будет время, — напомнила она и, очаровательно улыбнувшись, исчезла. Твинклшайн поспешно захлопнула за ней дверь.

         — Вау, — искренне призналась Минуэтт. Похоже, это был первый раз в её жизни, когда у неё просто не было слов.

         — Угу, — не менее ошарашенно кивнула вторая единорожка. Лишь несколько минут спустя они пришли в себя окончательно. Как раз дожевывая последний маффин.

         — Ну, по крайней мере у нас есть всё необходимое, — пожала плечами Минуэтт, примеряя платье. Оно сидело на неё идеально. 

         — И букет изумительный, словно только что сорвали, — принюхавшись к цветам, Твинклшайн обнаружила внутри бирку с датой, когда их сорвали. — Хм, вот теперь мы знаем, когда отправить посылку. Удобненько.

         — Значит можно возвращаться? — на всякий случай уточнила синяя единорожка. — Мы точно готовы?

         — Платья есть, букет есть, план рассадки, пусть и на куске оторванных обоев есть, — прикинула её подруга. — Вроде всё, хотя…

         Но было уже поздно, часы вновь сделали оборот и песок в них стал вести себя как обычно, подвергаясь и гравитации, и течению времени. Комнату сразу наполнили звуки предпраздничной суеты снаружи, гомон гостей, перестук копыт снующих туда и сюда пони.

         — Ты что-то хотела? — Минуэтт обернулась, уже спрятав часы туда откуда она их достала.

         — Да так, пустяки, — отмахнулась Твинклшайн, переступая через валяющуюся на полу распотрошенную подушку. — Думала привести тут всё в порядок, но, похоже после нас тут понадобится капитальный ремонт.

         — Подумаем об этом после свадьбы, — отмахнулась синяя единорожка, вываливаясь за дверь. — А сейчас нас ждут гости. И упаси нас Селестия, если Пинки уже добралась до шоколадного фонтана.

За работу над текстом спасибо огромное спасибо Klemm'у. Без него ничего этого тут не было бы.