кровь пони

Тут небольшая подборка одного забавного автора рисующего в стиле Blood art. Я уже кидал сюда пару его работ, вроде кому-то понравились. И еще такой вопрос: ставить ли на все такие арты грим? Нарисовано кровью, но не всегда же в них гримдарк будет.

Dramatic Pinkamena

Blood Art

Battered with pain

Purposeless Fetal Garbage

Глава шестая: Не покинутая

Она рыдала, засыпала, просыпалась и снова рыдала. А когда сон не желал больше помогать избегать реальности, зарывалась под одеяло, и сотрясалась от горя и утраты; в это самое время, по обыкновению, над ней высился высокий худощавый человек, с большими янтарными глазами, толстыми губами и маленьким нос, принесший миску еды и чай. Но она не удостаивала ни его своим вниманием, ни еду, продолжая рыдать во тьме. Потом он уходил, оставляя кушанье на тумбочке, находящейся подле кровати; там еда только скисала, как ее душа из-за дня в день.<br />

<em>“Почему?”,</em> спрашивала Луна себя, каждую одинокую ночь, <em>“почему я не умерла тогда, в лесу?”</em> На этот вопрос никто ей не отвечал, даже злосчастная ночь, предавшая ее. <em>“Какая же я Принцесса Ночи, если меня эта самая ночь лишила всего?”</em> На этот вопрос ответ тоже не нашелся.

Порой ее одолевали тяжелые свинцовые сны, тогда она вставала с кровати – усталая и с покрасневшими от слез глазами. Открыв окно, ее обдавал прохладный ветерок, несущий за собой помыслы о том, чтобы скрыться где-нибудь среди чащоб леса и прекратить страдания; но на этом все и прекращалось – отвага ненадолго задерживалась в ней. И все же этот ветерок успокаивал ее, хоть и на малое время… и тем хуже – может, он успокоил бы ее навсегда. 

Иногда принесший еду человек пытался завести с ней разговор, но она молчала. “Привет, это я. Можно войти?  - говорил Кир, стуча в деревянную дверь. – Ни ответа, ни привета. – Он, не дождавшись ее разрешения, открыл дверь и присел на краешек кровати. – Тебе не нужно так горевать. Твоя жизнь вся еще впереди. А этими слезами, - человек убрал слезинку с ее мордочки, - ты себя только угробишь”. “И хорошо, - мысленно отвечала она ему”. Так все пустыми словами человек пытался унять ее боль, слушая еще более пустое молчание. Однажды, правда, сквозь рыдания, она удостоила его слух: “Ты ничего не понимаешь - c тобой-то все в порядке! Убирайся отсюда, оставь меня одну, неужто я так многого прошу!” В ту ночь ей стало еще больнее и ужасно стыдно. Человек с ней всегда добр, да и оказал ей помощь, а она так себя ведет по отношению к нему, - ведь человек ее не покинул, не оставил одну. 

Хотя, наверное, было бы лучше, если б все-таки оставил. Она теперь не та, что прежде: глаза распухли, шерстка стала грязной и грубой, голос охрип, крыло… оно последнее и не такое грациозное. Зачем он оказывает ей помощь? Она всего лишь лишний груз для него, для себя, для души - для жизни. “Почему?”, спросила она его на следующее утро после ее туманного пробуждения. На что он ласково ответил: “Я не дам тебе вот так просто сдаться”.

Тайно прибыв в этот мир, она встретила другу разумную жизнь, людей - всего двух: Неона и Кира. Первый, с изумрудными глазами, поджарым телом, тяжелым подбородком, произвел на нее весьма дурное впечатление. Поначалу она думала, что он так-то хорошо, однако, когда этот дурень спился, он начал буянить и громко причитать, как плаксивая кобылка. Потом он слег в постель, решив продолжить свое жалкое нытье там – не без помощи Луны, конечно. Она бесконечно долго убеждала эту нюню лечь в постель, что так будет лучше, что она будет внимательно слушать и соболезновать ему во всем. И почти столько же времени она выслушивала его жалкие жалобы; если бы это хоть чуточку продолжалось дольше, она бы помогла иным способом.

А вот другой, не в пример Неону, Кир, был добрым и ласковым, и она ни разу не видела, чтобы он бывал в подпитии. Он все время только пытается ей угодить. Он пытается не оставлять ее одну. Даже в первую злую ночь, когда она попросила, чтобы ее оставили одну навеки вечные, он остался глух, и каждый божий час наведывался к ней то с каким-нибудь кушаньем, то спросить, как она себя чувствует, а то и просто заглянуть; Кир первые две недели вообще не давал ей продохнуть, постоянно пичкал непонятными бульонами и таблетками, менял два раза в день повязку, давал дурно пахнущую настойку, задавал разные вопросы, на которые довольно редко получал ответ. Позже все немного нормализовалось, но он по-прежнему каждый день ее навещает. Она уже забыла, когда влюбилась в него и почему: случилось ли это, когда он спас ее или, когда прикоснулся к ней… случилось ли это, потому что он приютил к себе или, потому что не оставил одну, она не знала. 

Но она знала, что он единственный, кто теперь ей нужен.

Яркий свет ударил ей в глаза. Какой сегодня по счету день пребывания в этом мире кануло в лету.

 - Прости, я не хотел. Но ты сегодня мне сама обещала, что встанешь пораньше, - с полуулыбкой сказал человек. – Да и отведаешь мой особенный для тебя бульон. 

Она промолчала. Человек уселся рядом с ней, показывая свои белые зубы.

 - На. – Он протянул ложку с жидким бульоном, от которого шел горячий пар. Пахло луком-пореем, морковью… и чем-то еще. – Вкусно? - спросил он, когда она проглотила это.

 - Странный вкус, - выдавила она. – Из чего он?

Человек улыбнулся, протягивая ей вторую ложку.

 - Вода, соль, морковь, лук… ну и курица еще.

Из нее тут же все это вылетело.

 - Что? Курица?!

 - Да успокойся, в этом нет ничего страшного – тут же нет самого мяса.

Мяса, по словам человека, там хоть и не было, но она все же отказалась, и тогда он принес овсянку с зеленью.

 - Больше не буду, - сказала она, отвернувшись от ложки.

 - Ты даже половины не съела, - вздохнул он. – Ну, это хотя б имеет прогресс по сравнению с прошлым. Так что, принцесса, вы проснулись, поели, а теперь чем изволите заняться? 

Минувшей ночью человек неожиданно нагрянул к ней, немного этим испугав. Как оказалось, он хотел сорвать с нее обещание, что она утром встанет пораньше и прогуляется вместе с ним. Отказывала она, как могла долго, но потом, поняв, что он от нее отстанет, согласилась.

 - Думаю, я могла бы отдаться сну. – Ее слишком пугала эта прогулка, хотя она понимала, что в этом нет ничего такого, но больно уж долго она не выходила из дома. А этот вообще даже нее.

Луна положила голову на твердую подушку и закрыла глаза.

 - Эй, - воскликнул человек. – Вставай, давай – ты обещала.

Он ущипнул ее за ухо, и она мигом открыла глаза.

 - Я передумала. Все равно мне нечего там делать.

 - Нет. Ты встанешь. – Человек выхватил подушку из-под ее головы. Голова Луны оказалась еще на более твердом.

Луна попыталась натянуть одеяло на себе, но не тут-то было – как только она попробовала это сделать, человек спихнул ее на пол, и она шлепнулась навзничь.

 - Ай. – <em>Еще одно унижение.</em> Слезы подступили к ее глазам.

 - Прости… я не хотел… правда, - залепетал человек, помогая ей встать, - я подчас веду себя как дурак. И я, конечно же, замечаю это довольно поздно.

Это уже третий раз, когда он ведет себя как дурак. В первый раз была схожая ситуация, попытался силой заставить встать с кровати, во второй раз – тщился силой запихнуть еду, пока не довел Луну до слез. Можно подумать, что он ухаживает за ней как за неведомой зверушкой.

Луна боле не желала ничего говорить, и лишь промолчала.

 - Эй, я, правда, не хотел, - оправдывался человек, глядя своими золотисто-желтыми глазами в ее еле мерцающие сапфиры.

<em>“Если я его не прощу, то меня вряд ли ждет его любовь”,</em> - рассудила она, - <em>а если оставить все как есть, то исход будет тот же”.</em>

 - Ничего. Вы даже немного правы – мне давно пора стать на ноги – а то я как прикованная.

Человек улыбнулся.

 - Сколько раз я тебе говорил обращаться ко мне на “ты”: десять, сто, тысячу? Десять тысяч раз? – Он поднялся с колен. – Я тебя знаю уже очень давно, два месяца, а ты продолжаешь на “вы”. – Он подошел к двери. – Так мы прогуляемся? Или ваше королевское величество изволит остаться наедине с собой? Я пойму, коли так.

Отвергну его предложение, останусь одна навсегда – как я желала, поняла она.

 - Да, я пойду, - с вымученной улыбкой сказала она. – Пойду бок о бок с вами.

Луна ровно ступала рядом с Киром, прижимаясь к нему как можно ближе - человек вовсе не был против, по крайней мере так рассудила она. Лес был прекрасен и загадочен этим ранним утром: большие зеленные ели, на которых были крупные шишки, морозостойкие лиственницы, белые с черными пятнами сосны, серая дымка тумана, окутавшая дорогу; особенно хорош был легкий хвойный запах леса. День предстоял оказаться счастливым.

Луна была рада наконец-то выбраться из этой постели, шагать вместе с Киром, - хоть ее поначалу и пугала эта прогулка. Она все думала, боялась, что именно в этот момент он сделает ей больно, скажет, убраться от него подальше. Как это глупо: улыбка у него так и не сходит с момента, как она согласилась. И все же ее немного печалит, что он ни разу не заговорил с ней с того момента. Быть может, он себе язык отрезал, чтоб не сказать глупость?

 - Красивый лес, - начала Луна, однако человек и ухо не повел.<br />

<em>“Вы что, язык себе откусили?”</em> - мысленно вознегодовала она. <em>“Пытаетесь игнорировать?”</em>

 - Красивый лес, - повторила она. – Схож с нашими северными лесами… - Человек все равно оставался глух - что тогда толку что-то говорить? – Дурак, - сказала она, как могла тише, хотя сначала намеревалась выплюнуть ему это прямо в лицо.

 - Хм, значит, я теперь дурак? – обрел он язык. – Я и не думал, что от вашего великолепия услышу что-то подобное. 

 - Так вы все же слышали меня! 

 - Прости. Я может и слышал, но мне этот лес напоминает о моем старом друге, вот я и молчал, - взгрустнул Кир. – Ах, ну что было, то было, и рассказывать тебе я про это не буду, пока не поведаешь о себе. Мне пока лишь известно всего ничего - ты принцесса, да и все.

Поведать о себе… А что собственно он хочет услышать? Как она попала в этот мир, о ее собственно мире, о ее детстве, как она росла – неизвестно. Или, может, даже желает узнать о том, что она напрочь согласилась бы забыть. Так с чего же начать?

 - Если тебе трудно начать, я могу попробовать первым. Тогда, возможно, тебе станет немного легче. – Человек призадумался. – Давай сделаем так: частичку я, частичку – ты, и тогда понемногу разговор пойдем в гору. Согласна?

Луна робко кивнула, человек хищно улыбнулся.

 - Полагаю, ты хотела бы узнать, где я тебя именно обнаружил. – Они неторопливо шли вглубь леса. Туман постепенно рассеивался. - Как я уже говорил: в лесу. Только не сказал, что в этом. – Он потеребил затылок. – Как-то даже странно, что здесь очень многое приключилось. Ну да ладно. Так как ты тут оказалась?

Оказалась Луна тут только из-за скучной придворной жизни: ставка печатей на не значительные пергаменты (к другим не подпускали), выслушивание прошений… дозор ночи, утомительный тихий отдых - а ей хотелось бурных ситуаций, приключений. В их королевстве редко когда происходило что-то интересное - оно дышало чрезмерно спокойно. Последние из любопытных событий произошло очень давно, лет сто назад, да и то разногласие между домом Редов, знаменосцем Малоррионов, и каким-то мелким домом решилось быстро. Поэтому она задумала побег. Ненадолго превратившись в тень, она сбежала из своих покоев, думая о путешествии в невиданные ею земли, но ей почему-то вдруг вздумалось заглянуть в Кантерлотскую библиотеку. Там она забрела в древние архивы, находящиеся на самом нижнем этаже, где обитала кромешная тьма. Вскорости она наткнулась, чисто случайно, на свиток, который готов был вот-вот развалиться. Текст, до странности хорошо сохранявшийся, был написан еще на языке времен Века Скорби, но, к счастью, или даже, к сожалению, она его знала. Где-то она допустила ошибку… и стоила она ей магии, крыла – и дома.

 - Мне захотелось побывать в другом мире. – О прочем незачем рассказывать, раз человек сам сказал, что нужно начинать с меленьких шажков.

 - Хорошо. – Он остановился возле большого замшелого надломленного камня. Пожелтевшие и вечно зеленные листья тихонько шуршали от ветра. – Вот здесь ты и лежала на последнем издыхании, вся в крови и грязи.

“Здесь”, повторила она про себя, памятуя свободу, легкость, легкую эйфорию и ужасную боль. Как же она лишилась магии? Сначала она вовсе не догадывалась, сейчас же она подумывает о возможной ошибке в древнем заклинании. А может это воля рока? Нет, не это, она хорошо знает этот язык – учение на Алмазном острове в Запретной башне прошли не зря – и точно не рок… кто-то желал от нее избавиться. Но кому она насолила, если при дворе с ней всегда любезничали? 

 - Придворная жизнь мне наскучила, и я решилась, никого не спросив, отправиться в странствия. Но, как вы видите, я оказалась тут. 

 - Хорошо. – Человек уселся на камень, пригласив ее. Луне было бы неудобно сидеть на камне, и она устроилась на земле справа от него. – Ты все что-то бормотала, пока я вез тебя в тачке домой. Что-то странное, на незнакомом мне языке. Я даже примерно похожего ни разу не слыхал. 

 - Быть может, это был мой родной.

 - Наверное, - улыбнулся человек и мигом же помрачнел, - кости натянутые кожей, вот что я обнаружил, а ты еще так редко ешь. Не изводи себя так, а то помереть недолго. Ты и так неведомым чудом осталась жива

 - Но я же потеряла…, - тоненьким детским голосочком заикнулась Луна. 

 - Да, может ты и потерялась часть себя, но дома тебя уж, наверняка, ожидает семья, - попытался приободрить он ее. – Я уверен, что они сделают все возможно, чтоб вернуть тебя назад. Если ты сюда смогла попасть, то и они тоже смогут. - Человек снова заулыбался. – А пока они не прибыли, я постараюсь сберечь тебя.

 - Спасибо, - кротко сказала она.

 - Да ничего, я только рад наконец-то с кем-то поговорить по душам. А теперь я хотел бы услышать, где ты именно появилась. 

“У плаксивой девочки”, хотела сказать Луна, но вслух, еле сдерживая гнев, вспоминая об этом, лишь ответила:

 - У другого человека, который вскоре напился и разрыдался. Я думала, он покажет мне ваш мир, а наделе… однако чуть-чуть он мне все же поведал.

Лицо этого человека явно выражало некоторое недовольство.

 - Может, у него свои проблемы, которые сам не в состоянии решить, так что не следует так плохо о нем отзываться. – Он слегка нагнулся к ней. – Прости, но у тебя самой они тоже имеются… Ну да хватит о горьком. Я дам достаточно исчерпывающий ответ на любой вопрос, если ты ответишь так же на мой. – Его янтарные глаза чуть блеснули при свете яркого солнца. – Ну?

Еще недолго посидев, они отправились домой. Луна потупила глаза, когда почувствовала его ласковые и осторожные прикосновение за ушком;  может, это и напоминала малую толику обращение, словно с домашним питомцем, тем не менее, ей очень нравились его теплые прикосновения, такие нежные; в этом самое время, без сомнения, Кир натянул улыбку до самых ушей, видя ее краску на мордочке. <em>Какие же горячие его пальцы,</em> подумала она, и краска сталась еще заметней. <em>Дурочка!</em>

Когда раздался резкий порыв ветра, Луна почувствовала ложную частичку магии…

Утро настало легким и свежим, как ветер в лесу, и все бы ничего, - да только ее тревожила, что она вчера сказала Киру, даже дышать было трудно, будто соль в легкие попала. А как все прекрасно шло: прогулка, душный разговор - это помогло унять терзающую душевную боль. Ну зачем ты это сказала, все еще не повзрослевшая маленькая девочка! Лишь бы он забыл все эти слова. Лишь бы не вспоминал их.

В столь ранее утро человек еще должен спать, может, ей тогда следует сбежать? Нет, это крайне глупо. Лучше уж постоянно краснеть под его взглядом, чем снова оказаться одной. Одна она долго не протянет.

Она подошла к окну, отрыла его, и ее обдал прохладный ветерок.

Так что же делать? Может, следует начать разговор первой? – чем быстрее начнешь, тем быстрее закончишь. Да, она могла бы, да только смелости ей не хватит для этого - легче уж вернуть магию. 

Луна посмотрела на ранее постепенно затягивающееся темными тучами небо. 

Улететь бы ей далеко-далеко, к ярким звездам, луне. Там ей бы не пришлось разговаривать с Киром, да и вообще с кем бы то ни было. Но она потеряла крыло, так что это мысль столь безнадежная, что даже лучше не думать о ней. Да и означало бы это навсегда остаться одной.

Луна глубоко вдохнула свежий холодный воздух леса, и ей на краткий миг стало легче.

Может…

Бурный поток ее отчаянных мыслей, прервал тяжелый стук в дверь.

 - Входите, прошу вас. – Сейчас предстоит трудный для нее разговор, осознала она, и у нее дрогнуло сердце.

Человек был одет в простую серую футболку и такого же цвета бриджи; Луна была постоянно одета во что-то типа шортов с дыркой для хвоста. Как человек сказал, когда сделал их для нее: “Да, я помню, что ты говорила, что в вашем мире одежду носят довольно редко, а постоянно - почти никто, но в нашем так принято, дабы скрыть свои интимные места. Поэтому извольте облачиться в них, ваше величество”. Казался он бодрым в столь ранее время.

 - Завтракать будешь?

 - Да… разумеется, - ответила Луна, стараясь не отводить взгляд от медленно темнеющего неба.

Завтрак представлял из себя пару очищенных апельсинов, разделенных на дольки, кашу с зеленью, малую чашу грецких орехов и молоко.

Человек, отодвинув для нее стул, пригласил сесть. Сам же он занял место в другом конце прямого стола из дуба. <em>Кажется, он не понимает, что без магии или специальных приспособлений, я не способна накормить себя сама,</em> раздраженно осознала она.

Съев пару долек апельсина и отпив молока, человек удивленно спросил:

 - Пропал аппетит? 

Луна промолчала, решив, чтобы Кир сам догадался, и кормежка была не такой унизительной. Человек же продолжал вопросительно на нее смотреть, пока ему это вконец не наскучило.

 - Прости, я не совсем понимаю, чего ты от меня хочешь. – Он приложил руку к губам. – Еда, какая-та не такая? Или дело в…

 - Нет-нет, - закраснелась Луна от его долгого взгляда.

 - Так в чем дело? – Он съел еще одну дольку. – Скажи, и если это будет в моих силах, я сделаю. А то ты так себя уморишь голодом.

Было б это легко для нее, она бы давно сказала, а так… это лишь еще одно унижение.

На краткий миг подняв свои глаза, она увидела его доброю улыбку, и робко прошелестела:

 - Я не голодна.

Человек озадачился и следом же пришел в смятение.

 - Стой, стой, подожди.

Но она его не послушала и двинулась в свою одинокую комнату; тяжелые мысли терзали ее душу в этот момент.

Одна она пробыла там довольно недолго, зарывшись под одеяло: человек вскоре постучал в ее дверь, зашел, не дожидаясь разрешения. Он держал поднос с тарелкой еды и стаканом молока. Поставив его на тумбочку, он присел на краешек кровати. Луна спрятала голову под одеяло, стараясь подавить слезы, которые почему-то решили проявиться именно сейчас.

 - Я не знаю, в чем провинился, и все же, заранее прошу прощения. Я не желал чем-то задеть и уж тем более причинить тебе боль. – Он приспустил одеяло, приоткрыв ее мордочку, улыбнулся, почесал за ушком, и она тоже посмела выдавить слабую улыбку. – Видишь, улыбаться не больно - я так рад наконец-то узреть такое чудо.

 - Не больно, - сказала она. Подобие радости играло у нее внутри. <em>Он рядом, он защитит меня в этом мире.</em> – Я не могу…

 - Не можешь накормить себя сама? - поднял он бровь. – Могла бы мне сообщить об этом ранее, здесь нет ничего ужасного. – Он отправил ложку с теплой кашей ей в рот. – Мне даже приятно кормить принцессу самому.

 - Спасибо вам, - еле слышно поблагодарила Луна.

 - Ну, когда ж ваше величество перейдет ко мне на “ты”, мне было б очень приятно.

 - Спасибо… тебе, - поправилась она, и после этих слов раскраснелась так, что ее мордочка стала почти пунцовой.

Когда она доела, человек набрал для нее воды, и она отправилась в горячую ванну с мыльной пеной. Ванна была крайне горячей, но она расслабляла и успокаивала колошматившие сердце Луны.

Распутные помыслы не давали ей покоя. Луна подумывала попросить Кира помочь ей помыться, а то и принять ванну вместе, к счастью, вовремя одумалась. Возможно, он согласился бы, и, тем не менее, она не решилась, и ей еще помнится то, о чем стоило бы забыть.

Луна тяжело выдохнула горячим паром.

Какие горячие прикосновения испытала бы она, если б все-таки попросила его, погрузилась Луна в пучину распутных мыслей, дотронувшись копытцем до своей пылающей ложбинки. “Ах”, - страстно вскрикнула она от наслаждения, воображая, как это делает Кир. Полет ее фантазии устремился ввысь. Его длинные горячие руки обнимали ее дрожащее тельце, она удерживала его ногами и крылом, притягивая к себе как можно ближе, направляя глубже внутрь. Аромат его кожи и пота, устремился ей в нос, заставляя ее тело дрожать и сжиматься изнутри еще сильнее. Он осыпал ее шею поцелуями, укусил за ушко, и она вскрикнула так, что это можно было услышать в Эквестрии. Рывки становились быстрее, сильнее… желаннее - она закричала, выгнувшись дугой, утопая на несколько молниеносных сотен ударов сердца в блаженстве. Как хорошо было бы, открыв глаза, оказаться сейчас рядом с ним.

Но очутилась она одна в горячей ванне. <br />

<em>“Сгореть бы мне от стыда”,</em> - подумала она, вдыхая горячий пар и развратный пот, - <em>“теперь уж точно не смогу взглянуть ему в глаза”.</em> Она поддалась разврату, однако ей давненько требовалось удовлетворение природных нужд, а того, кого желаешь всем сердцем, можно и представить в греховных мыслях. Либо так, иначе зарез.

 - С тобой все в порядке? – раздался испуганный голос за дверью. – Я слышал крики. – <em>Он слышал…</em>

 - Я ударилась, когда выбиралась из ванны… потом еще поскользнулась, - солгала она. 

 - Ты изрядно долго кричала – неужто так сильно?

 - Я ударилась крылом, и оно разнылось, - сказала она осевшим голос. <em>Не подавай виду,</em> одернула она себя, и далее продолжила уже спокойно: - Боль была сильная, поэтому, как я ни старалась, не смогла ее подавить.

 - Как себя ты сейчас чувствуешь – еще болит? – обеспокоился человек. Неужели он, правда, поверил в такую плохо прикрытую ложь?

 - Так… несильно.

 - Может, разрешишь мне осмотреть тебя? Вдруг что-то серьезное, а от болевого шока ты ничего не чувствуешь.

Разрешить – а как же она сможет посмотреть ему в глаза после такого?

 - Нет. Я в порядке, со мной все хорошо. Оденусь и тут же выйду.

 - Хорошо. Выйдешь – и я тебя осмотрю, мало ли что.

Луна, тихо выйдя из воды и стряхнув капли, приподняла крылом шорты и забросила туда задние ноги, - из-за того, что она была мокрой, они налезли с трудом.

Человека за дверью не оказалось, и она устремилась в свою комнату, оставляя мокрые следы.

Зайдя в комнату, ее обдал холодный ветер – окно было открыто. На спинке кровати висели полотенце и новые цвета лазури шорты. Не успела она прилечь, как без стука в дверь вошел человек.

 - Надеюсь, я не заставил тебя долго ждать. – Человек обозрел ее. Когда-то длинная усеянная магическими звездочками и волшебным образом реющая грива, сталась обыкновенной ниспадающей до самого пола и волочащейся по нему; когда-то крупный рог, отдающий сильной магией, стался каким-то заурядным; когда-то грациозные, исполинского размаха крылья, внушающие ее величие и трепет в сердца, стались обыкновенными, до смешного большими… и оно одно – без магии она просто калека-пони, только с крылом да рогом. – Давай я тебя вытру, - предложил он, взяв полотенце.

Начал человек с гривы, переходя постепенно к мордочке, шее, стану, ногам, оставив лишь без внимания ее круп и шелковый хвост. Вытирал он осторожно, но слишком уж сильно, поэтому, когда он перешел к ее шее, она попросила, уставившись в пол, немного помягче, однако она все же не заметила разницы, хоть он и сказал, что принял это во внимание. Потом, закончив, он расчесал ей гриву, завязал ее хвостиком – все с разрешения Луны.

 - Я тебе приготовил пару новых шорт одного цвета, а то эти уже износились. Одни висят здесь.

 - Я видела, спасибо.

 - Эм… - человек прикусил верхнюю губу, - может, ты еще раз отправишься со мной на прогулку? Я хотел бы поговорить с тобой… и как раз после завтрака самым подходящим делом было б - прогуляться. 

Самым подходящим делом было б для нее - это вернуть магию и крыло, но разве такое возможно?<br /><em>“Какой же разговор меня ждет, не так уж и трудно смекнуть”,</em> - испуганно подумала Луна, удостоив его положительным ответом. Будь у нее прежняя сила, она возвратилась бы домой, к сестре, молила бы ее о прощении. Как-нибудь обошлась бы она без некогда желанных таинственных приключений, тем более, мало ли их в самой Эквестрии. Могла бы, к примеру, заглянуть к Высшим, к самому Верховному кругу, или там отплыть к Клинковому мысу, пообщаться с Потаенными, побывать в их тайном городе, который видел на старосте лет всего лишь один, Бельмор Странствующий. Зачем ей сдался этот мир? Кир – человек, от него жеребят не будет точно, и Селестия не одобрит этого, и навряд ли он испытывает к ней хоть что-то, кроме желания помочь. Когда подойдет необходимое время или случай, она выйдет за известного лорда из одного великих домов, родит ему сильного сына, а может и нескольких, да парочку красивых дочерей. И если воля Нэрии будет достаточно благосклонна, один из них окажется аликорном.

 - Я должна быть сильной, - прошептала она, созерцая затянувшееся черными тучами небо и надеясь, что сестра ее вернет домой. К красивому дворцу с золотыми куполами.

Дождь себя не заставил долго ждать; Луна с Киром шли пока еще по сухой земле, под одним большим черным зонтиком, защищающих их от него. Благо дождь еще не сильный – так крапает, однако когда он закрепчает, они будет идти уже по грязи. <em>Зачем идти в дождь,</em> спрашивала она себя, <em>когда можно поговорить и дома, там-то можно сухим и чистым остаться, а в дождь весь промокнешь да вымажешься.</em> Зато это добавляет время до неловкого разговора, душой понимала она.<br />

<em>“Хоть что-то хорошее в нем”.</em>

 - Да… не ожидал я сегодня дождя, - проворчал человек. – Ну будь с ним, он не так уж и страшен. Разговору не сильно помешает, устроимся как-нибудь. А зонтик и плотный плед скроют нас от этой напасти.

 - Хорошо бы, - засомневалась она. Зонтик так-то большой, человека укроет полностью, если он будет сидеть, а вот ей не очень-то удобно в такой позиции. По крайней мере плед точно защитит их от грязи.

Они шли по знакомой Луне тропе. 

 - Мы идем к месту, где вы… ты меня обнаружил?

Правый уголок рта человека натянулся в подобии улыбки.

 - Да. Раз ты так разговорилась в том месте вчера, я подумал, что следует там и продолжить.<br /><em>“Отлично! Где произошло не ловкое событие, там и следует продолжить… его же”,</em> - вознегодовала она. Предстоящая ситуация стала ужасать ее еще сильней, и она попыталась направить ход мыслей в другое русло, но из этого ничего не вышло – ее сознание лишь все больше погружалось в страх. В глазах потемнело, голова закружилась. Еще пару шагов, и она чуть было не пала.

 - Ты как?

 - А… все хорошо. Просто немного устала. Наверное, мне следует поменьше пролеживать в постели.

Человек, улыбаясь, закивал в знак одобрения.

Дальше, свернув в левую сторону, они шли в полном молчании среди зеленной и желтой мокрой листвы. Дождь потихоньку усиливался.

Луна исподволь посматривала на часто улыбающегося Кира, созерцающего довольно красивый лес: стройные деревья с кривыми сучьями, кривоватые деревья с прямыми; зеленые, желтые, оранжевые и золотистые листья; коричневые и белые с черными пятнами толстые и тонкие стволы; крупные и мелкие шишки, большие и мелкие камни тут и там встречались на земле, сквозь которую прорывались толстые змеящиеся корни деревьев, - красота да и только, но ее портит черное небо и этот мерзкий дождь. Он так добр с ней, а она… она не хотела этого. Заметив ее взгляд, он широко улыбнулся ей, и краснота прошлась тенью по ее щекам.

Вскоре она увидела узкую тропу, ведущую вниз, справа которой вдали был вбит неизвестно зачем прогнивший деревянный кол. Потом ей встретилось множество таких кольев, вбитых то справа, то слева. На последнем, сломанном, была плохо видная засохшая кровь, понемногу смываемая дождем. Ей встретились также и покореженные деревья. А еще чуть спустя, она увидела огромную яму среди этих деревьев. <em>Это другое место,</em> заметила она, почувствовав вновь ложную толику магии, <em>раньше я здесь не была.</em>

 - Что ты об этом думаешь? – спросил человек, указывая на яму.

 - Думаю, здесь что-то упало… что-то крупное.

 - Да. Я вот думаю, ты тут и упала. – Человек задумался. – Однако наткнулся я на тебя не здесь – а у того камня. И как ты там оказалась – загадка. – Он подошел к краю ямы. – Быть может, кто-то нашел тебя раньше меня и отнес туда, вот только зачем? Почему он тебя сам и не спас, если таковой был, а лишь просто перетащил в другое место?

Кто-то обнаружил ее раньше Кира? Бред, лишенный смысла: зачем кого-то еле живого просто перетаскивать в другое место? Тем более в их мире лишь у людей есть разум, а если б на нее наткнулся какой-то другой человек, он бы либо помог, либо бы оставил ее подыхать. 

Луна промолчала, не зная, что ответить.

 - Может, тебя хотел спасти кто-то другой, а увидев меня, оставил в том месте? – Человек нахмурился. – Загвоздка лишь в том, что здесь никто не живет на много лиг, кроме меня.<br />

<em>“А если меня спасла моя магия: поддерживала мои силы и когда почуяла другую жизнь, перенесла поближе к ней, - и стоило это все моей силы”,</em> - мысленно предположила она, сильно сомневаясь в этом. Как могла ее магия сама по себе действовать? Вот уж загадка.

 - В.. ты говорил, что мы пойдем к тому камню? 

 - Говорил, - согласился он. – Но я еще хотел показать тебе это место, которое обнаружил ночью, пока ты спала. – Он обернулся к ней и показал на восток. – А то место, вон, в той стороне, не так уж далеко кстати. Пойдем, покуда дождь не превратился в ливень, а земля – в грязь.

Они поспешно шли, Луна между тем безуспешно пыталась развеять эту тайну. Все предположения казались полной бессмыслицей: магия не действует сама по себе, если предварительно не использовать такое заклинание, людей здесь нет на много лиг, как сказал этот человек. Может ли это значить, что она сама добралась до этого надтреснувшего камня, не осознавая этого?

Когда они дошли до места беседы, уже было трудно не замараться.

Человек разостлал плед, сел у его края, воткнул зонт в землю и приманил Луну к себе. Она села так, чтобы Кир был подальше от нее, но и так, чтобы ее скрывал зонт, однако он все равно был слишком близок к ней, и по ней пробежали мурашки.

 - Позволь начать мне первым, - напрягся он. – Этот лес многое для меня значит. Здесь, будучи мальчишками, мы с моим душевным другом многое пережили… в основном хорошее. Мы – я, он и парочка еще общих друзей - даже сюда сбегали от наших родителей, пробыли здесь двое суток одни, пока нас не нашли. – Человек издал что-то вроде легкого смешка. – Помню, как мы строили огромные шалаши, и считали их замками. Играли в рыцарей и лордов, - получали одни лишь синяки да ссадины, но сколько веселья! Было, конечно, и плохое: как-то раз, когда наша компания была на пикнике, я, не пойми с чего вздумал, прогуляться один. Забрел в самую что ни на есть глубину леса, потерялся. Потом меня отыскали. Но страху же я натерпелся!  – Человек попробовал дотронуться до нее, но она увернулась. – Прости, - следом огорчился он. – Как ты, смею надеяться, поняла – я вел к тому, что ты не одна любишь приключения, и не одна из-за них совершаешь горькие ошибки. Так что можно было тогда не бояться поведать мне правду сразу.<br />

<em>“Неужто он все-таки забыл?!”</em>

 - Я этого… - Внезапно все стало как в тумане, она повертела головой, и мигом все прошло, хотя голова сильно загудела. – Я не боялась сказать тебе правду, что я использовала древние заклинание, и что, возможно, совершила в нем ошибку. Нет.

Человек вопросительно поднял бровь.

“Ты мог бы подумать, что я во всем делаю ошибки. Что я слишком маленькая для таких вещей”, могла бы сказать она, будь у нее хоть щепотка храбрости. 

 - Вы сами сказали, что нужно начинать помаленьку.

 - Да, конечно, но я ничего не говорил о лжи. Тем паче, что ты сама, спустя малое время, поведала правду – и в чем был смысл тогда этой лжи? – усмехнулся человек.

 - Я хотела сперва узнать что-то о вас, прежде чем расскажу что-то значимое о себе.

Человек снова потянулся почесать ее за ушком, и на сей раз она не стала увиливать.<br />

<em>“Ох… как же горячи его руки - даже в непогоду!”</em>

Луна на кратчайший миг бросила свой взгляд, наполненный сапфирным океаном с черными впадинами, на него так, что волны этого океана захлестнули ее, бросив в дрожь.

 - Ты вся дрожишь! – ужаснулся человек.

 - Д-да, - отбила она кое-как зубами. – Н-наверно от холода, от д-дождя.

Кир тут же встал, снял легкую курточку и укутал ею ее.

 - Легче?

 Луна застенчиво кивнула. 

 - Уверена? Может, пойдем домой, в теплое место, и продолжим там?

 - Нет нужды – дрожь уже уходит, - прилгала она. Дрожь, может, сталась не такой заметной, но она все так же пробирала ее. Почти до боли.

 - Будь по-твоему. – Человек молча уставился на черное небо. 

Он не знает, как начать, огорченно поняла Луна – если не решить это сейчас, ей вскоре совсем станет неуютно.

 - Я… - <em>Ну же, смелей, маленькая девочка, сама же это натворила, так и решай.</em> – Я хотела попросить… прощения за то, что сказала… и сделала… Я…

 - Не нужно, - резко оборвал он ее не смелую речь. - Глупо просить прощения у меня, когда это я сам обязан сделать. Не надо было мне так далеко заходить с такими-то вопросами… Это твое личное.

 - Но я же… - чуть было не ляпнула она лишнее, как Кир приставил большой палец к ее губам, заставив вздрогнуть всем телом. Дрожь немедля проявила себя с новой небывалой силой, в глазах стало темнеть, голова сделалась тяжелой, в ушах лил дождь, заглушая другие звуки.

Кир, опешивший, с округленными глазами навыкате как у рыбы, высившийся над ней, постепенно терялся во мраке. Во рту Луна ощущала вкус собственной крови, по мордочке что-то стекало – дождь, наверное. Она двинулась к все теряющемуся во тьме облику Кира – но был ли это он? Ей так и не удастся узнать. Что-то упало, послышались крики, она почувствовала леденящий холод и чье-то мягкое, вязкое прикосновение. Ее что-то укрыло, холодное, как рука самой смерти. Ее мысли терялись где-то во тьме – там, где Кир. Луна закрыла глаза, слыша, как льет только дождь – и ничего боле, в надежде, что она потеряться вместе со своими мыслями и увидит Кира.

Но пред ней предстало совсем другое: грязь, кровь и боль.

Leaving the Stable