любовь май литл пони

Пегасья сиеста by 掩匣生

ПОНИдельник !!!!!!!

by KeryDarling

У нас было 2 ВЕДЕРКА ДОБРА, СЕМЬДЕСЯТ ПЯТЬ СТАКАНОВ РАДУГИ, ШЕСТЬ РАЗНОЦВЕТНЫХ ПОНИ, ПОЛРЮКЗАКА РОМАШЕК И ДО САМОГО СОЛНЫШКА РАДОСТИ, ОПТИМИЗМА, СЧАСТЬЯ И УДОВОЛЬСТВИЯ, А ТАК ЖЕ КАКАО, ЛИМОНАД, МЯТНЫЕ ПРЯНИКИ, И ПОЛКИЛО ПАСТИЛЫ...

ALARM: автор рисует NSFW.

http://hioshirunsfw.tumblr.com/post/160057448603#notes

Глава первая: Нежданная гостья

Холод. Серая глянцевая пустыня. Белое, палящее холодом солнце. И существо, бредущее по безжизненным пескам.
Больше здесь ничего не было. Только белое, черное и серое окрашивало этот умирающий мир. Даже это существо умирало вместе со своим родным миром. Но его нисколько не тревожили ни умирающий мир, ни дорога, ведущая в неизвестность. Чего стоит беспокоиться одинокому существу, не осознающему себя?
Он – всего лишь безмолвный наблюдатель. Скиталец по умирающему миру. Но он ли, она ли, или они? Когда был создан этот мир, и когда существу дали жизнь? Куда оно идет столько времени? Чего ищет? Ради чего оно отдало свою жизнь? И была ли она?Существо взяло горсть песка, стекающего сквозь пальцы, словно вязкая жидкость. Пески обратно поглотили часть себя. Ветра нет, как и жизни здесь. Тогда к чему все эти вопросы? Все равно ответить на них некому.
Песок поглощал следы, так что не возможно было сказать, откуда существо шло и не идет ли обратно. Ему еще не встречалось ничего, кроме мертвой пустыни. Вполне возможно, оно ходит кругами и скоро сгинет в этих песках, так и не отыскав того, ради чего согласилось обменять свою жизнь. Не станет ли смерть облегчением? Сколько времени оно уже скиталось по пескам, не находя ничего, и сколько времени еще понадобится. И это солнце – ослепительно белое и освещающее холодным светом мертвую землю – ни разу не скрылось за песчаными холмами. Может статься, не прошло и дня, как существо родилось и приблизилось к смерти. А быть может, солнце – последнее, что осталось из жизни данного мира.
Песчаные дюны успели тысячу раз возвыситься к небу и склониться к земле, прежде чем на горизонте показались руины башен, замков и городов. Занесенные песком башни встретили безмолвное существо ста двадцати футовым отчаянием потрескавшихся гранитных блоков и зияющими огромными дырами крыш и шпилей; замки были олицетворением самой пустыни: разбитые камни валялись тут и там, у некоторых сохранились ворота, теперь защищающие только от призраков, стены развалены, чертоги и приемные залы встречали прорвавшихся через ворота призраков, а в тронных залах застыли отчаянные крики потерявших свое королевство королей; города казались более живыми: на рынках шел торг мраком, воздухом и глянцевым песком, в переулках слышался смех мертвых детей, в разрушенных тавернах плескалось черное вино и раздавались старые разбойничьи истории, по улицам бряцали доспехи и оружие стражников, где-то рыдала мать, потерявшая свое дитя. Не эту ли часть мира существо искало? Если так, то теперь все потеряно. И ничего не вернуть.На одной из улиц перед двумя рядами колонн, ведущих к странному, закрученному, как винтовая лестница, храму стояло другое существо. Оно молча глядело в сторону храма, не смея туда ступить. Сколько времени существо бродило в поисках чего-то, не встречая никого из живых, - и вот, другое существо, прямо перед ним. Можно было бы обрадоваться, улыбнуться, поприветствовать его или хотя бы опечалиться, что есть другие помимо него, однако что толку? Мир умирает, и его поиски могут закончиться ничем.
Храм будто взывал все живое войти в него, и существо сделало несколько шагов в его сторону.
  - Не стоит, - остановило его другое существо. – Этот храм не обитель для живых. – Оно вымученно улыбнулось. – Однако, коли так хочешь, можешь войти в него – и твой путь подойдет к концу.
Оно безмолвно кивнуло, и другое существо действительно улыбнулось.
  - Вот и хорошо. Мне грустно наблюдать, как умирают миры, - не желаю видеть, как гибнут живые, не причастные к этому миру. Я вижу, тебе интересно, что это за мир. Он когда-то был рожден, как и все остальные, и был пропитан любовью. Они просили дать им его, а подобный отказ слишком тяжкий шаг, чтобы его сделать. Красивое живое солнце, теплые пески и живительные оазисы долго стояли, пока все не осквернила ненависть. Она была порождена ими, забывшими, что любовь – есть живое, и ненависть пожрала мир окончательно. Началась война, словно эпидемия. Нарывы, боль, агония, мрак – вот что стало миром. И как болезнь, она убила их. Много было совершенно ошибок, и последняя стала окончательной. – Другое существо окинуло мир. – Прошли многие тысячелетия… прошло очень много времени. Скоро мир умрет – и оживет вновь. Снова. Думаешь, они в этот раз смогут одолеть ненависть?
Другое существо долго смотрело на него, желая получить ответ. Но если оно и хотело ему ответить, то никак не могло осознать, что именно.
 - Ты прав. Они уже одолели ее, одолевают или одолеют. Но грусть моя, получается, не пройдет никогда. Что я наделал… – Другое существо до боли содрогнулось от одолеваемой его печали. – Теперь поздно. Я лишен выхода. Ты… как ты здесь оказался? Ты… кто?Оно смотрело на него, как будто видит впервые. – Уходи отсюда. Тебе не следует быть здесь.
Мир покачнулся. Разрушенные замки доканчивали свое дело. Пески, словно живая тварь, разверзли пасть, проглатывая рушащиеся города. Даже белое яркое солнце начало гаснуть. Один храм стоял как ни в чем не бывало, продолжая созывать живых.Другое существо хотело сказать что-то еще, но только раздраженный взгляд был единственным его ответом.
Все это время существо молча созерцало умирающий мир: как другое существо уходит в храм, а колонны вслед за ним разбиваются о пески, как солнце закатывается за мрак, как последние отголоски жизни погружаются в пески навеки. Безмолвное существо, некогда родившееся в этом мире, видя, как он превращается в пустую бездну, дало ей себя поглотить.
Неожиданный грохот разбудил Неона в глубокой ночи. Голова болела, а перед глазами мерцала тьма, но, пересилив неохоту, он сумел-таки встать с постели. Вчера он явно перебрал, да еще это... В голове все перемешалось: Неон до сих пор не до конца сознавал самого себя. Даже внезапный шум в его одиноком доме не вызывал в нем ничего, кроме нового приступа головной боли. Какая разница, кто пробрался в его дом – грабитель или убийца. Последнее, быть может, станет для него облегчением.
Прикрывая зевки рукой, он поплелся на шум. Когда он, перебарывая сон, наконец-то добрел до кухни и включил свет, его застал неожиданный беспорядок: стол перевернут, на заляпанном едой полу осколки разбитой посуды, лужа пролитого чая и грязные следы копыт. “Лошадь?” – со смехом подумал Неон и было собирался уйти в свою комнату проспаться, как сзади себя обнаружил странное существо. Похожее на синюю лошадь, ростом выше его груди, оно тем не менее обладало грациозным станом, парой красивых крепких крыльев и длинным гладким рогом на лбу. На левом и правом боках ее крупа метка: белый зуб луны за черными облаками.
 - Я – Луна, принцесса Эквестрии, - назвало себя существо. – Приветствую вас. Не отведете ли вы меня к вашему королю. Как почетную делегацию.
От неожиданности Неон словно окаменел. Мозг не хотел воспринимать пришельца за действительное. При попытке развеять видение руками, оно упорно не желало исчезать.
 - Я живое, - сказало оно, и его мордочка исказилась в раздражении. – Не игра вашего разума. Можете до меня дотронуться, в знак подтверждения.
Что он и сделал. Существо оказалось на ощупь мягким и теплым. Названная принцесса Луна смотрела на происходящее не удивленным взглядом, будто для нее все было привычным делом.
 - Живое, - подтвердил Неон. – Но как… что ты…
Он не находил слов.
 - Я прибыла из другого мира, - объяснялась принцесса Луна. – Наладить контакт с иными формами жизни. Вы – такое же новшество для меня, как я для вас. Теперь, прошу вас, сопроводите меня к вашему королю.
 - Сопроводить? К королю? – дошло до него. – У нас нет королей.
 - Тогда к вашему верховному правителю, - упорно повторила она.Любопытно, какая же будет реакция у властей на такое чудо? Что станется с Луной, коли он выполнит ее просьбу? Что самое главное: что станется с ним? Навряд ли его за просто “ничего не видел – ничего не слышал” отпустят. Скорее решать избавиться от него, дабы случайно не огласить столь невероятное открытие. И зачем ему подобные проблемы?
 - Хорошо. Пошли, - сказал Неон и отправился в спальню. Луна следом за ним.
После вчерашнего запах здесь стоял не самый приятный. Куча сваленной возле кровати одежды, несколько журналов на полу, пыль на мебели и работающий три дня без перерыва компьютер довершали обстановку. Принцесса Луна вошла в его обитель, морща нос и всячески выказывая отвращение. Впрочем, Неона не особо волновало ее мнение. Сейчас всего важнее: уговорить ее не встречаться со здешней властью и поскорее отправиться домой.
 - Не хотите же вы мне сказать, что здесь обитает ваш верховный правитель? – осведомилась Луна, оглядывая комнату. – Или отсюда можно сразу попасть к нему?
 - Это всего лишь моя спальня, - сказал Неон, сев на кровать. - И я хочу сказать, что тебе не стоит идти к нашей власти. Как, по-твоему, отнеслись бы ко мне, окажись я в твоем мире?
 - Удивились сначала. Потом расспросили бы о вашем мире и, что уже сделали, попробовали бы наладить контакт между нашими мирами. Вы бы стали почетным гостем… в Эквестрии.
 - Да? Неважно. У нас ты будешь настоящим пришельцем, чем почетным гостем, и власти тебя примут именно так. У нас сроду не было настолько странных существ. Пегасо-единорогов. Только в мифах. И то по отдельности.
 - Аликорн – так называют обладателей и магического рога, и крыльев. И не думайте, что я не способна себя защитить. – Она гордо выпятила грудь. – Я очень сильна.
“Ага! Сильна! Особенно стойка против танковых снарядов. Экая бронированная!” - усмехнулся про себя он.
 - Что вы улыбаетесь?
 - Да так. Представляю битву аликорна против наших войск. - На его слова принцесса Луна только хмыкнула. – И все же тебе не следует появляться на глазах другим людям.
 - Почему? Неужто меня встретят в копья? Я никому ничего не сделала… Хочу только наладить контакт, - недоумевала Луна.
 - Может оно и так. Однако этого никто не знает. Для людей ты: странная разговаривающая лошадь с крыльями и рогом, возможно, очень опасное – от тебя следует бежать или… постараться убить. А для нашей власти: предмет для новых открытий, который необходимо сохранить в тайне. У вас есть нечто подобное? То, что нужно изучить и сохранить в тайне?
 - Магия, - недолго думая, ответила Луна.
 - Магия? – не веря своим ушам, повторил Неон.
 - Да. Точнее будет, заклинания. Изучают магию, а в итоге открывшиеся заклинания – сохраняют в тайне.
 - Ага… магия… Огненный шар, кольцо льда, высасывание жизни, порча, вихрь? - Да. Но названия другие, и разновидностей той же порчи куда как много. - Так ты – маг? - Да. К тому же, одна из сильнейших, - гордо сказала Луна.
 - А ты можешь сколдовать гору золота?
  - Могу, - улыбнулась Луна.
  - Ну вот. У нас ты будешь, как ваша “магия”: тебя будут также изучать и стараться найти в тебе “заклинания”, открытия. Ты действительно хочешь прожить, как ваша “магия”?
 - В смысле? Меня постараются понять изнутри?
 - Ты очень точно сказала, “изнутри”. Тебя вскроют.Глаза Луны распахнулись. - Я не… - она замялась. - Я тут в качестве посла и не могу вернуться, даже не повидавшись с вашим верховным правителем. Как принцесса Эквестрийская, я не могу отступить, не сделав и шага.
“Ну и упертая же ты принцесса”, - хотел сказать Неон, но вслух произнес:
 - Сейчас поздно, давай обсудим данный вопрос завтра. Но прежде, может, расскажешь мне о своем мире?
 - Конечно.
 - Отлично. Пойдем на кухню – там запах почище будет.Стол, чудом уцелевший, Неон накрыл вареным картофелем, буханкой хлеба и почти полной бутылкой виски. Разбитую посуду и остатки разбросанной на полу еды он сгреб в углу кучей. Обед и место не особо подходили для приема принцессы. Ну и ладно. Убраться можно и завтра, а через пару глотков виски это перестанет беспокоить вовсе. Принцесса, увидев в углу кучу осколков с едой, сгримасничала. Можно подумать, как будто это он виноват.
 - Виски? – предложил он.
 - Это вино?
 - Нет, покрепче будет.
 - Откажусь, спасибо.
Неон пожал плечами, и налил себе полную чарку. Янтарная жидкость встретила его нутро приятным теплом, вскоре растекшимся по всему телу. После первой сразу последовала вторая. Третья стала для него небольшим облегчением от всяких размышлений и принцессы Луны. Можно было бы и дальше глушить виски, если б не презрительный взгляд Луны, ожидавшей его слов.
 - Садись. Чего ждешь?
 - Вас, - сказала она, приняв приглашение.
 - Начни с магии. На что она способна, кто ей владеет и зачем она вам?
 - А вы? Поведаете взамен о своем мире? - Вместо ответа он кивнул, и Луна, похоже, осталась довольной. - Магия – чистая энергия, контролируемая мозгом. Ее можно использовать как просто, так и в заклинаниях. – Ее рог засветился голубым светом, подхватив им вареную картошку. Она поднялась ввысь, и свет изменился, превратив ее в пепел. Голова Неона закружилась и на миг его зрение помутнело. – С вами все в порядке? – послышался женский голосок.
 - Разве что-то случилось?
 - Вы впали в ступор. А я, похоже, минут десять разговаривала с глухим. Что вы последнее помните?
 - Как картошка взлетела и превратилась в пепел. Мне даже не показалось, что прошло хоть сколько-то времени.
 - У вас случился шок. Мне продолжить? – Неон выпил четвертую чарку и кивнул. – Как вы уже видели, магию можно как просто использовать – поднимать что-то, открывать, переворачивать страницы, - так и применять в заклинаниях, в данном случае “Обращение в пепел”. Заклинаний великое множество, и их все продолжают создавать. Для того чтобы использовать заклинание, необходимо направить нужное количество магии в определенные участки мозга.
 - То есть, на это уходит много времени?
 - Нет. Для магов легко. Трудно лишь, когда необходим определенный порядок и последовательность во множестве участков мозга сразу. В таком случае маг может не справиться и испытать сильную боль. – Луна немного задумалась. – Чувствующих магию много. Основные: драконы и единороги.
 - А как же аликорны?
 - Аликорнов очень мало, всего три, они не в счет. Драконы будут посильнее в магии, чем единороги, но они мало-помалу вымирают, да они и не используют заклинания, а выдыхают магию. А вот зачем она нам – не знаю. Мой мир весь пропитан магией, и в каждом ее хотя бы толика, но есть. – Глаза Луны загорелись, как самоцветы при свете солнца. – Теперь вы. Поведайте о своем мире. У вас существует магия, или что-нибудь сравнимое с ней?
 - В реальности нет, зато в сказках и мифах ее полно. Сравнимы с магией, пожалуй, будут ракеты. Они способны сравнять город с землей. Ваша магия способна на такое?
 - Еще как, даже сильнее… - В ее глазах на миг появилась непосильная грусть. – Давайте лучше о жизни. Как она проходит для вас?
 - О жизни? – Он налил пятую чарку и, приняв ее, мир перед глазами поплыл. – После вас принцесса.
Она недовольно хмыкнула, но все же продолжила:
 - Я родилась второй дочерью Алисанны Дэон. К тому времени моя сестра уже объединила народ, и моя жизнь проходила в шелках, танцах и учении. Все знатного рода идут по пути либо войны, либо учения, но все равно знания, и поскольку я королевского рода – для меня в особенности. Я закончила множество школ, есть очень редких, и посейчас стремлюсь к знанию. В данный момент я посол своего государства.
“Немного. Видно, она не очень расположена изливать мне свою душу”, - заметил Неон.
  - Короткая у тебя была жизнь.
 - Я знаю, что мало сказала. Ведь мой рассказ занял бы всю ночь и боле. Мне почитай две тысячи лет, - объяснилась Луна.
 - Две тысячи?! – удивленно воскликнул он.
 - Аликорны живут много дольше. Как драконы. А у нас представление о времени иное: для вас пять лет большой срок прошлого, для нас – осколок воспоминания, текущего до сих пор.
 - И ты все это время училась?
 - Разумеется. Я же королевского рода.
 Запрокинув шестую чарку, после которой у него голова пошла кругом, Неон поведал:
 - Я родился не здесь, в другом городе. Особой любви родители ко мне не питали, поэтому меня воспитывала бабушка. В детстве у меня было довольно много друзей – Кир, Алан, Арин, Вильсон – и мы проводили все время вместе, часто любили играть в лесу. Однако после… по прошествии времени мы разбежались кто куда. – Седьмая чарка пролетела почти незаметно. – Ступив в новую жизнь, я так и не сумел найти себе друзей; даже в университете, который я не захотел оканчивать, у меня не было ни одного товарища. После веселого детства последовало одиночество и уныние. – Восьмая чарка так и напросилась сама. – Ты думаешь, я не пытался найти себе друга? Одни просто отворачивались, другие говорили прямо. Переехал в этот город, снял квартиру, нашел работу – сделал все, чтобы начать новую жизнь… И все равно я одинок. – Неон горько рассмеялся со слезами в глазах. – Когда теряешь чувство жизни, все становится тусклым и безрадостным, даже то, что раньше доставляло удовольствие.
Чарка, потом еще одна и еще. Горькая выпивка со вкусом торфа, дерева и ячменя уносила его мысли куда-то вдаль. Зачем он рассказал ей о своей жизни? Луна смотрит на него не особо чувственным взглядом, и как ей, прожившей среди знатных родов, понять, каково ему? Шелка и танцы – вот что у нее было, она сама говорила. Как такой понять? Когда Луна ходила в шелках, он бродил в поисках работы, когда она на королевском балу танцевала с друзьями, он страдал от одиночества. У нее была поддержка любящей сестры по всей жизни. Его же поддержка…
Принцесса Луна сидела и молча смотрела на его понуренный вид. Хоть бы слово сказала в утешение.
Закинув еще одну чарку, он направился в спальню. Луна так и не сказала и слова. Или он ее не услышал из-за шума виски в голове. Впрочем, неважно: он наконец-то сказал давно гнетущие его душу слова, и ему немного стало легче.
Когда Неон наконец-то доплелся до кровати, он рухнул на нее безжизненным трупом, и она приняла его тело и душу.
 - Не стой на месте. Пошли, - сказал ему мальчик с яркими янтарными глазами, взяв его за руку. Мальчик весело улыбался, даря своему другу улыбку. Такой добрый, часто улыбающийся, он был его любимым другом. – Я нашел удивительное место. Пошли. Быстрее.
Лес шел осенней погодой и тихой, тайной дорогой, ведущей в волшебное место. Они быстро перебирали ногами, втаптывая палую листву в грязь. Он не спрашивал друга, куда тот его ведет. Зачем? Он ему полностью доверял, вверяя свою жизнь. Они пробежали между двумя высокими деревьями, настолько близко похожими, что можно было подумать, будто они кровные братья. Среди таких же братьев-деревьев в море желтой, красной и оранжевой листвы находился огромный замшелый камень.
Его друг взобрался на этот древний камень и протянул руки к затянутому тучами небу. Он закружился, весело смеясь. Звонкий, полный радости смех отдавался ему болезненными воспоминаниями.
 - Смотри, какое прекрасное таинственное место. – Он кружился, кружился и кружился, пока его смех не перешел в вопль, исполненный агонии.
Листва взметнулась вверх. Его друг упал. Руки и ноги выгнулись под невозможным углом. Кажется, его друг хотел что-то сказать, но рот его изверг только гной с кровью. Глаза друга метались из стороны в сторону, рот то открывался, то закрывался, искореженная левая рука рыла землю. Он хотел ему помочь, но когда прикоснулся к другу, ощутил мертвецкий холод и отшатнулся в ужасе. Его друг будто заулыбался от теплого прикосновения, и из его глаз полезли белые извивающиеся черви, пожирая янтарные солнца.
Больше не желая видеть страдания любимого друга, он закрыл глаза и, открыв их, вместо него обнаружил совсем другого человека. Грязный, много раз латаный плащ скрывал незнакомца, старый кафтан и грязные сапоги говорили о странствующем образе жизни. Капюшон до странности скрывал тенью лицо странника, оставляя видимыми лишь его уста. Незнакомец не улыбался.
 - Где мой друг? – с надеждой в голосе спросил мальчик.
 - Его давно забрали черви, - ответил странник. Мальчик хотел заплакать, однако его глаза остались сухими. – Не стоит грустить. Этот лес погубил не его одного.
 - Но недавно он был…
 - Он мертв, твой друг. Перестань понапрасну грустить, иначе ты воссоединишься с ним раньше своего срока.
 - Тогда что ты здесь делаешь? Оставь меня одного. Дай мне в тишине подумать о моем друге.
 - Я тут, дабы указать тебе выход из мертвого леса, а ты прогоняешь меня, - грустно молвил странник. И словно по велению его слов листва в лесу сгнила, голые деревья излучали страх, земля омертвела, тучи в небе стались черными и мрачными. Где-то каркала ворона. – Сейчас ты на перепутье между отчаянием и счастьем, между страхом и выбором. Я не могу сказать, какая дорога окажется верной, однако могу указать путь. – Он повел рукой по всему лесу. Видных троп не было, и нельзя было сказать, чем одна сторона леса отличается от другой. – Среди всех троп мертвого леса лишь одна не погубит тебя.
 Мальчик побелел от страха.
 - Какую же мне выбрать?
 - Ту, где мысли о твоем друге останутся в прошлом, ту, где ты сможешь обрести живого друга. Ту, где ты вновь ощутишь тепло.
Странник, с горестной улыбкой на устах, взял его руку в свои, и мальчик ощутил холод.