платье гала

Платье для Гала

Приветствую!
И вновь пак рисунков с Инктобера, в этот раз уже из десяти штук.

1. Букет.6. Букет (bouquet).

Сегодня у нас заслуженная награда для обаятельной певицы Сонэт МиднайтСтар. После очередного выступления один из поклонников решился подарить Сонате букет цветов. Вроде это белые розы, что сияют в отсветах прожекторов. Красота?

А как вы думаете, Сонатка достойна букета?

2. Путешествие.7. Путешествие (trip).

Этот день выдался знойным, но под вечер стало холодать, что можно было вздохнуть спокойно и насладиться закатным пейзажем. Сегодня они снова решили полетать на воздушном шаре, капитан решила повторить маршрут прадеда, и подойти к городу как можно ближе, чтобы разглядеть достопримечательности получше. Особенно интересно было глянуть на статую Дружбы. Это каменное изваяние поражает своей масштабностью и грандиозностью, и является воплощением величия поняшной страны. И чем ближе к статуе, тем эпичней зрелище. Хотя, в таком путешествии хоть в какую сторону смотри — везде интересно. То и делали кофейные поняши — глядели широко разутыми глазами на окружение, что было видно в перспективе. Упоительное зрелище, не так ли?

***

Ещё один разворот из скетчбука, участницами которого стали Капучина и Пиканта Коффебрэйк, у которой есть собственный воздушный шар, доставшийся ей от прадеда-воздухоплавателя.

А вы любите путешествовать?

3. Совпадение.8. Совпадение (Match).

Сегодня у нас чёрно-белая перерисовка цветного арта. Ну что ещё может так совпасть, как платья на празднике? Вот и я о том же.

Кому больше идёт это платье, мы выяснили в записи с оригиналом. А давайте теперь столкнём сами рисунки? Какой вам больше нравится?

Ну а ещё у этого рисунка есть свой текстик. Приятного чтения.

«Уникальные платья»
Директрисе небольшого мэйнхэттенского заводика прохладительных напитков Лемон Фрэшфрут было приятно получить приглашение на Гранд Галлопин Гала. Золотые билеты этого королевского мероприятия с давних пор традиционно рассылались множеству разных пони по всей стране, и обычно на празднестве собирались сливки общества, потому Лимонке было невдомёк — с какого же Дискорда она попала в список рассылки билетов. Но приятное удивление быстро сменилось типичными для этого дела мороками и затратами: ведь голой на Гала не придёшь, придётся покупать платье, да ещё и путь до Кантерлота и пребывание в гостинице тоже придётся оплачивать из своего худого кармашка. В какой-то момент пони даже думала, что не сможет собрать необходимую сумму на всё это, но тут помогли заместитель Джульетта и секретарша Флорентина, добавив необходимую сумму и оставив немного на карманные расходы. Они думали, что такое мероприятие может обеспечить их предприятие новыми, полезными знакомствами.
Когда вопрос с путешествием и пребыванием в столице оказался решён, оставалось уделить пристальное внимание главной проблеме — одежде. А для Лимонки это было прямо ахиллесовой пятой! Та почти никогда не носила платья и была консервативна в выборе аксессуаров, потому много лет не меняла свой имидж. Так что выбрать платье, подходящее к её образу было сложной задачей.

Она пришла в первый попавшийся магазин бальных платьев и там долгие минуты принялась выбирать эту самую одежонку. Предлагаемые костюмы так и пестрили красками, а также обладали просто исполинскими подолами-волокушами. Казалось, что хочется забросить уже эту идею с Гала, ибо ну ничего не хотело приглядываться привередливой лимонной пегаске. Но тут, уже сбившись с ног, она наткнулась на манекен в элегантном жёлто-зелёном платье, и это было поистине то, что сразу запало Лимонке в душу — простой фасон, минималистичный подол, не волокущийся по полу, да ещё и по демократичной цене! Что тут думать, надо брать!

Но тут пегаску настигла консультантка магазина, и тут началось… та вновь провела гостью по всей экспозиции магазина, и чуть ли не каждое платье предлагала купить, однако цены просто поражали! Лимонка устала повторять, что уже нашла свой идеал, но неугомонная единорожка-консультантка так и продолжала таскать её за собой, пытаясь втюхать антипатичные варианты. Но вот они дошли до уголка магазина, где продавались экономные платья, а там недалеко было и до лимонного идеала.

— Вот, что я хочу! — объявила Лемон, перебив тараторливую единорожку и указав на лимонное платье.

Они подошли к нему, и тут единорожка скуксила невероятно неудовлетворённую мордочку — это ведь было самое недорогое платье в магазине, из коллекции прошлых лет, которое всё никак не могли продать. И тут опять началось… консультантка буквально за ушки оттащила Лемон от этого платья, со словами «Это будет сливаться с вашей шёрсткой и причёской!» И после третьего круга по экспозиции, привела её в синий отдел: «Вот, что будет лучше всего контрастировать с вашим образом!» И тыкнула в первый попавшийся наряд. Не понравилось. Еле как выбрали вариант с блёстками и лентами. Честно, Лемон уже хотелось сбежать от назойливой работницы магазина, просто оставить на кассе деньги, и содрав с манекена свой идеал, улететь из этого магазина как можно дальше, даже не примеряя, и забыв эти приключения, как страшнющий кошмар. Или просто уйти. Но потраченное время было жалко, а Лемон не хотели отпускать к её идеалу.

Пришлось брать синее с блёстками. Оно было в два раза дороже лимонного, и даже вышло за пределы планируемого на платье бюджета. Но пегаска уже на всё была готова, лишь бы её отпустили. Но пришлось париться ещё и с подбором размера.

— Второго такого платья не встретить не то что в Эквестрии, а во всём Эквусе не сыскать! — с крайней степенью уверенности огласила единорожка, и тут из шкафа выпала целая стопка свёртков синего цвета, с подозрительно похожими блёстками.

— А оно точно уникальное?" — смутилась Лемон, смотря на стопку прозрачных пакетов.

— Зуб даю! — улыбнулась работница, случайно показав несколько отсутствующих передних зубов, порядком раскрасневшись, и стараясь как можно быстрее собрать развалившуюся стопку одежды.
После упаковки, можно было наконец покинуть этот дискордов магазин, что Лемон сделала с превеликим удовольствием.

— А, нет, погоди, дорогая! Ещё же аксессуары! — припомнила вдруг продавщица.

А Лемон, кажется, издала самый тяжкий вздох в Эквестрии. Да что там, на всём Эквусе!

На Гала Лемон хотела появиться в своей привычной двухвостой причёской, но Кремка настояла на том, чтобы провести химическую завивку. И тут легко расчёсывавшаяся гривка вдруг стала каким-то завитым балаганом. Впрочем, для самой Соды это было привычно, ибо та с детства была кучерявой.

Вот настал день отправления в столицу. Там пони заселилась в недорогой отель, и до начала мероприятия прогуливалась по достопримечательностям Кантерлота. А посмотреть было на что.
Но время начала Гала всё же пришло, и Лимонке довелось, переодеваясь в платье, потерять достаточно много времени на то, чтобы сообразить, как же надеть на передние ноги эти дискордовы ленты. Из-за этого пони порядком опоздала. Уже хотелось бросить эту идею с лентами, но, оказывается, их нужно было надевать снизу вверх, а не наоборот, только тогда магия статического электричества начинала работать. А одной ногой делать это было неудобно!

Но вот пегаска справилась, и пошла наконец в дворец. Который уже кишмя кишел гостями со всей страны. Играла приятная музыка от целого оркестра, галантные официантки то и дело разносили канапе с разными закусками и напитками, и в один момент пони поняла, почему её пригласили на празднество: некоторые напитки здесь были производства её маленького заводика! Мисс Фрэшфрут аж гордость охватила, стоило ей только узнать вкус своего фирменного лимонного фреша. Это был натуральный сильногазированный напиток с настоящей мякотью, цедрой и соком лимона, потому он имел определённо узнаваемый горьковатый привкус. Только у заводика Лемон был такой напиток в ассортименте, причём без консервантов. Да, это накладывало нюансы на сроки хранения, но компенсировалось высоким качеством по демократичной цене.

Шумные компании пони не очень любила, потому уединилась где-то в уголке огромного зала. Когда она допивала газировку из своего фужера, сзади она услышала чей-то чих.

— Будьте здоровы! — на автомате сказала пегаска, обернувшись в сторону чихающей. И в следующий момент пони буквально закашлялась, увидев своими лаймовыми глазами чихавшую.
Прокашлявшись, Лемон потрясла головой, подпружиненные пряди её гривы с некоторым отставанием повторили то же самое. Она протёрла глаза копытцами, и несколько раз удивлённо моргнула.

«Во всей Эквестрии не сыщешь!» — прозвучало где-то на задворках мысли, под аккомпанемент «Ы-ы-ы» полузубой улыбки консультантки.
Перед лимонной пони стояла высокая единорожка с каштановой гривой, и одета она была в точно такое же платье, что и пегаска! Различали их разве что серьги и накопытники, надетые на копытца жёлтой пони. А в остальном — как две капли воды похожи.

Лемон, после удивления, очень потянуло прикрыть глаза и приложить копытце ко лбу, склонившись в обречённом фэйсхуфе — это ж надо было так! И всё же надо было брать с собой Кремку, которая умеет противостоять консультантам, и уходить из того магазина именно с жёлтым платьем! Чёрт с ним, даже если б сливалось! Это всё равно не было бы эквивалентно точному повторению костюма. Позор?

После этого мероприятие хотелось покинуть как можно быстрее. Но тут нашёлся бонус: единорожка оказалась приятной собеседницей, с которой горечь повторения была не такой трагичной.

Но это не помешало парочке покинуть это мероприятие за несколько часов до его окончания — всё равно тут скучно!

Зайдя к Лимонке в номер гостиницы, они разделись и пошли гулять по столице Эквестрии. Всё оказалось не так уж и плохо.

4. Гнездо.9. Гнездо (Nest).

Орнитология от Айслолли Мэлтинг-Сноу.
Для того, чтобы лучше узнать подробности жизни птичек, пегаска специально соорудила огромное гнездо на крыше одного из домов, надела специальную маскировочную шапку и принялась ожидать, пока какая-нибудь пташка клюнет на новое гнездо. Вот одна из летуний прилетела на шумок, и стала осматривать гнездо. Тут же подлетела и Айслу. К счастью, птичка не испугалась пегаски, но чуть не улетела. Неужто маскировка сработала?

А где Айслу берёт такие шапки, никто не знает.

5. Раздражительный.10. Раздражительный (crabby).

Это была очередная «бриллиантовая» идея от Альтстар Миякэ. А Орхидее ничего более не оставалось, кроме как раздражённо фыркнуть, чтобы далее завести тираду о том, что сестринская идея не такая уж и бриллиантовая…

А вы часто раздражаетесь?

6. Орёл.11. Орёл (Eagle)

Орнитология с Айслолли МэлтингСноу.

Внезапно на копытце Айслу присел настоящий орёл, да так. что та аж рот открыла от удивления — вот чего она не ожидала. Неужели ей удалось спародировать орлиный крик, что получилось привлечь настоящую орлицу? А шапка-птичка — та тоже помогла в маскировке под птицу?

Сегодня Айслу особенно везёт.

7. Забывать12. Забывать (forget).

Ой, опять забыла…

Кажется кто-то вновь забыл, как его зовут. Может стоит найти маму этой кобылки? Та уж точно знает, что делать в такой ситуации.

А ну, может и вправду кто найдёт маму этой пони?

8. Добрый.13. Добрый (kind).

Дочки-матери… ну кто может быть добрее мамы?

Перевод: Моя маленькая Любовь.

Как удачно идут темы друг за другом: вчера просто Лав Сэнсэйшн, а сегодня уже с мамой.

9. Пустой.14. Пустой (empty).

Ох, ну вот, кончился поп-корн. И почему в кинотеатрах его подают в таких маленьких объёмах, за такую бешеную цену?

А вы любите чем-нибудь похрустеть? Может чипсы? Поп-корн? Сухарики?

10. Броненосец.15. Броненосец (armadillo).

Опасно идти в одиночку! Возьми это.

До последнего не хотелось браться за эту тему. Но нужно…

А вы бы взяли себе в спутники броненосца?

Двадцать третья серия

Я тут особо распространяться не буду. Просто напомню, что все серии до конца сезона уже слили, некоторые даже перевели. Плюс ходят слухи об очередных ранних показах в Канаде, но серьезно, кого это уже волнует? Объявления о стримах будут выходить всё так же раз в неделю в субботу. А теперь кыш готовиться смотреть понях!

Время трансляции: с 18:30 по МСК.

Список онлайн-трансляций:
Brony State
World of Equestria
BronyTV
HasbroMLP
Otaku Ascended
Brony Network
CMC Clubhouse
Cutie Mark Crusaders 
Mahlibalazs

Otaku Alt

Кусочек текста от меня:

         Купаясь в алых лучах заката, по обычно пустой дороге в Понивиль двигалась весьма занимательная процессия. Солнце уже почти скрылось за горизонтом, заставляя тени семи кобылок растянуться по земле длинными темными полосами, создавая иллюзию эдакой красной зебры. Уже издали можно было услышать их болтовню, отчетливо звучащую в вечерней тишине.

         — … а потом она такая вжух! И оказалась прямо за её спиной! — восторженно подпрыгивала Дерпи, в лицах пересказывая последние события в амбаре. На каждый ключевой момент своего эмоционального повествования она чуть подлетала на месте и делала небольшой кульбит не в силах по-другому выплеснуть обуревающие её чувства. — А затем эта скрипка хрясь! И только щепки на полу!

         — Да, да, мы все там были, — самую малость раздраженно напомнила ей Лира. Но как бы она не старалась выглядеть строгой и профессиональной, выражение её мордочки упорно становилось взволнованно недоуменным. Она остро чувствовала, что что-то не так, о чём-то она забыла. Эта мысль не давала покоя единорожке, заставляя нервно поглядывать назад.

         — Знаешь, мне вот другое непонятно, — напомнила о своем присутствии Винил. Она несколько удивленно разглядывала мятно-зеленый бок подруги и метку на нем. — Ведь твой инструмент совершенно другой. Как так вышло, что ты неплохо играла на виолончели?

         — О, тут всё просто… — самодовольно ухмыльнувшись пустилась было в пояснения Лира, но тут её глаза широко распахнулись в осознании. — Точно! Виолончель! Мы забыли её в сарае! 

         — Мы? — послышалось несколько ехидное уточнения сзади. — Не обобщай, будь добра. Эта ноша была на твоей совести и теперь тебе придется за ней вернуться.

         Бон Бон, за хвост тянущая Октавию с едва заметной усмешкой поглядывала на подругу. После довольно успешной операции ей не повредит немного поубавить пыл, а то быстро зазнается. А нет ничего хуже слишком самоуверенного агента. Хотя, надо отдать Лире должное, она вспомнила о виолончели значительно быстрее, чем ожидалось.

         — Не переживай, потом сбегаем вместе, — видя грустно опустившийся взгляд Лиры, утешила её кремовая земнопони. — Ни что так не помогает заснуть, как прогулка под звездами. Меня вот другое интересует. Винил, ты что сделала с тем образом, который мы так тщательно наводили? Прическа, платье, туфли… Всё пропало!

         — Не, подруга, уволь. Я в такое больше ни за что не ввяжусь, — яростно замотала головой белая единорожка, позволяя своей гриве растрепаться еще сильнее, возвращая ей привычный залихватский вид. — Голова от прически безумно чешется, в платье невозможно нормально ходить, приходится семенить словно балерина, а про туфли я вообще молчу. Копыта до сих пор огнем горят, словно всё ночь на танцполе отжигала.

         — Красота требует жертв, — резонно заметила Бон Бон, кося глаза на идущую рядом Кэррот Топ и вспоминая про их похождения под прикрытием в Кантерлоте, Мэйнхеттене и даже Седельной Арабии. Вот уж где одежда была невыносимой.

         А желтая земнопони, казалось, вообще не замечала происходящего вокруг, равно как и свою ношу в лице Фиддлстикс, также, как и Октавия, находящуюся без сознания. Кэррот Топ просто смотрела в пространство перед собой, без особых усилий игнорируя внешние раздражители, и прикидывала план дальнейших действий, набросок отчета о проведенной операции, время, которое потребуется этой парочке для восстановления после всего что случилось, и многое многое другое. Бон Бон понимающе хмыкнула и не стала тревожить подругу.

         Постепенно и не спеша, дружная процессия из семерки кобылок и одной забытой виолончели вернулась в Понивиль.

      И новая иллюстрация от Klemm'а:

Глава седьмая: Послание

“Королевский клинок” торжественно подплывал к заливу Судьбы, вдающемуся в остров Мира. Раздвоенные паруса, разделенные гордым солнцем и грациозной луной, окруженной десятитысячной свитой, над двумя гарцующими аликорнами, колыхались от сильных порывов ветра. Намедни завершенная трехмачтовая каракка по-настоящему блистала великолепием. На носу у нее могучая, покрытая маленькими железными пластинами, как чешуей, драконья лапа держала огромный меч - футов шесть, не меньше. Косые и прямые паруса сделаны из прочной качественной парусины, корпус выкрашен белой краской, закругленные борта разукрашены сценами мира. Да и мощью “Королевский клинок” не уступал своей красоте: на высоких надстройках, защищенных стальными щитами, находилась многочисленная стража с тяжелыми арбалетами, топорами, мечами и щитами, хорошо обученные маги тоже присутствовали; прочные закругленные и загибающиеся внутрь борта весьма затрудняли абордаж. Каждый видевший этот корабль, надолго засматривался на него, созерцая его мощь и великолепие.

Но он лишь неприглядная девка по сравнению с Вершиной Мира. Этот город столь древен, что когда он был построен, не помнит даже самый старый член Высшего круга, и не в одной из хроник нет упоминания этого момента. Весь остров окружает шестидесяти футовая крепостная стена, с высокими башнями каждые восемьдесят ярдов; в заливе она построена на молу, отделяя внутреннюю гавань от внешней. В самом заливе видно множество самых разных кораблей: восемь каракк, десять коггов, большое количество галей, нагруженных пряности, драгоценными камнями, оружием, провизией и другим, и один приметный галеон с красно-черным корпусом и такого же цветами парусами, на которых была изображена подбитая стрелой ворона. Все королевские корабли обычно сюда приходят с одной целью – за прошением. Что же хочет король восточных грифонов?

“Королевский клинок”, спустив паруса, подходил к пристани, находящейся возле галеона. Корпус красное с черным, на носу голова ворона с рубинами вместо глаз. На мачте развевается флаг с гербом короля восточных грифонов, на корме значится красным на черном “Падальщик”. На палубе множество суетящихся грифонов, но ни одной королевской или значительной особы - может, тогда и не стоит напрягаться.

У причалов скопилось слишком много кораблей, и встать было довольно трудно. Одни галеи разгружали специи, рыбу, мясо, овощи, вино и фрукты, другие сталь, оружие, доспехи, третьи – серебро и золото; каждая галея была хоть чем-то загружена – все это дары Высшим, которые ничего не давали взамен. С нескольких коггов, “Морская пучина” и “Белая роза”, сходили знатные лорды в сопровождении своей свиты, с каракки “Пламя” была так целая занимательная процессия. Во главе шел лорд, одетый в багряный камзол, подпоясанный золотым поясом с железными цепочками, сером волчьем плаще и такого же цвета сапогах и штанах, охраняемый четырьмя молотобойцами по бокам и двумя арбалетчиками позади, сзади плелось не меньше сорока рабов, тащивших сундуки с добром, процессию замыкал небольшой обоз, скрытый черной тканью. По обеим сторонам шествия шагали по двадцать двуногих драконов, держащих знамена с гербом дома, спящий дракон на груде костей. Тэрии… еще одно королевское семейство. 

Слида как ножом пронзили. Четыре королевских дома в один день на острове Мира – хорошего ничего не сулит. Он знал, когда они проходили мимо Тысячи Копий, что сюда идет один из представителей королевства западных грифонов, но что еще будут два других королевских дома – ему было не ведомо. “Что же здесь такое намечается?” спросил он себя, вспоминая, зачем его сюда послали.

К нему, в Старый Лириин, где он проходил обучение красноречию, языкам и письму, неожиданно нагрянул отец вместе с достопочтенным Мароком. Как только они вошли в Красный зал, сразу наступила тишина, хотя до этого шел урок высокого эквестрийского. Отыскав тощего жеребца с небесной гривой, длинными ресницами как у кобылки и двумя серьгами с голубым топазом в ухе, они молча увели его в западное крыло здания, приказали всем покинуть Белый зал, и они остались одни. 

“Нам пришло письмо,  - тихо молвил его отец, рассматривая книгу “Свод законов и правил”, лежащую на мраморном постаменте, который находился в конце зала перед двумя заседательными креслами. – На нем стояла печать Высших…”

“…оно поменяло наши планы, - закончил за него лорд Марок”.

“Значительно, - добавил его отец, открыв середину книги. – Нам нужно твое красноречие и знание языков… и все то, чему научился, сын мой. – Он бегло проходился по страницам толстенной книги, не глядя на собственного сына, которого не видел уже двадцать лет. – Наша дорогая принцесса Селестия выбрала из пятнадцати кандидатов, предложенных мною и лордом Мароком, тебя”.

После этих слов ему было бы впору плясать от радости – он наконец-то использует свои знания на таком важном деле.

Слид хотел тогда что-то сказать, но его отец, на миг оторвавшись от книги, взглянул на него так, что это желание у него быстро пропало.

“Я не рад такому решению. – Эти слова отозвались болью в сердце Слида. – Все отвергнутые кандидаты были не в пример лучше тебя. Взять хотя бы Тэриса из дома Редов: он старше, опытнее, обучался в Запретной башне, хоть и не смог закончить его, был даже на острове Мира. Но слово Селестии – закон. – Его лорд-отец еще раз взглянул на него, но на этот раз с улыбкой. – Не думай, что я тебе не люблю, сын мой, просто ты еще мал и неопытен для такого задания. Однако выбрали именно тебя”.

Марок подошел к нему вплотную, и повел разговор так тихо, что он еле слышал:

“Вы отправитесь в сопровождении небольшого отряда на Алмазный остров, а оттуда - на остров Мира, где должны будите найти вашего родственника, Шада, входящего в Первый круг, и отдать ему письмо. – Марок достал туго скатанное в трубочку послание, запечатанное в небесном воске, и вручил ему. – После чего он вам все сам объяснит”.

“А как.?!” - воскликнул Слид и следом почувствовал неодобрительные взоры.

“Тише, тише – у стен есть уши, как и у нас”, - сказал его лорд-отец, остановившись где-то в конце, после закрыв книгу.

Неримон подошел к сыну.

“Я понимаю твое удивление – Шад же является одним из Высших. И все же тебе лучше об этом не трезвонить: все должны считать, что ты отплываешь в Затопленный город, на поиски нужных для нашей принцессы старых книг, бросив на неопределенное время обучение здесь. На этот счет можешь не беспокоиться, я выплачу указанную в той книге нескромную пеню, и, вернувшись, продолжишь свое обучение”.

“ Но, отец…” – Дальше Слид остановился, увидев суровое выражение морды своего лорда-отца.

Они рассказали, что в письмо говорилось, что лицо с их стороны должно прибыть на остров тайно для обсуждения некого вопроса. Рассказали, что он отправиться на быстроходном когге в направлении Затопленного города, по пути он должен будет встретить карраку “Королевский клинок” и пересесть на нее, а после поплывет по Сестринскому морю, выйдет в Мировые Воды и будет дальше плыть к острову Мира. Там он должен как-то будет сыскать своего дальнего родственника, отдать ему послание, убедить всеми силами помочь и выслушать, что Высшие хотят от них, а после уж выполнить свое задание.

“Ни в коем случае не гневай их, даже если это будет в ущерб нам, - заключил его лорд-отец”, а Марок добавил: “Почитайте “Заартачившегося лорда Небес” на этот случай”.

Слид читал эту книгу, но не верил ей. Лорд, который имел огромное войско, нескончаемое золото, целую империю, охватывавшую треть мира, проиграл дряхлым старикам, у которых меньше тысячи солдат и нет собственных кораблей. Там даже упоминалось, что они никого не звали на помощь, и упоминалось, что они обратило его империю в прах, не потеряв и одного воина. А что еще стоит ожидать от сказочника Белого Бена. Однако в горсте лжи всегда есть щепотка правды, и он это понимал.

Когда матросы принялись закреплять концы и опускать сходни, к нему подошел капитан – с густой оранжевой шерстью, коротко стриженой крашеной гривой, круглой мордой, почти шесть футов ростом – прервав его тревожные мысли. Родился он от какой-то портовой шлюхи, как сам уверял, родителей не видал, поэтому вырос с горячим нравом, жестоким сердцем и с командой обращался сурово. Зато одевается как настоящий лорд, в шелка да бархат.

 - Вы готовы, милорд? - спросил он, поправляя свою широкую красную шляпу с пурпурным пером.

 - Да, готов. Приказывайте вашим матросам спускать наши небогатые дары, скажите моей свите надевать доспехи и готовить оружие. – Здесь хоть и не разрешены драки или свалки, но иногда случаются между враждующими домами.

 - Сколько вы тут пробудите, милорд?

 - Пес его разбери: может день, может два, может три, а может - целый месяц. Те, кто имеет большую власть, чем ты, любят потомить ожиданием.

Капитан, откланявшись, ушел видимо не довольным.

Слид зашел в свою каюту, переоделся из серого хитона в небесный камзол, белые накопытники, небесный плащ на шелковой белой подкладке – цвета своего дома, взял кинжал и послание. Напоследок он открыл выдвижной ящик стола, взял оттуда серебряную цепочку с огромным голубым опалом, подарок своего отца, и одел на шею.

На берегу ждала его свита. Личный стражник его отца, Араз Герзоз из Предельных земель, обучавший его брата Дельвина, единорог Грин Леен и парочка рыцарей Марока, Сод и Даларад. Воины они все как на подбор, но эти двое… Их дом уже давно не ладит с домом Шадоуов. Как его лорд-отец согласился, чтобы его сопровождали эти двое? Таможенники на берегу разглядывали их груз - фрукты, вино, железо и радугу - выражая недовольство.

 - Походу, мы им не угодили, милорд, - пробасил Араз, заметив Слида. – Стоит только посмотреть, что притащили другие - так мы сразу нищие.

 - Верно. Но это все, что мы можем себе позволить, дорогой Араз.

 - Им смертный грех выражать так яро недовольство, милорд, ведь только мы производим радугу, - подметил Грин Леен, старый низкорослый единорог, одетый в пестрое донельзя бесформенное одеяние. Его толстый короткий рог покрывала красная татуировка в виде змеевидного дракона, выдыхающего ядовитое пламя на его конце – знак, что он состоял на службе в Змеином Пламене. - И привезли аж целый бочонок. 

Радуга ценится дороже золота и каких-либо пряностей, а за целый бочонок на восточных невольничьих рынках могут дать полторы тысячи отменных рабов, а если поторговаться могут и две. Но они впервые привезли такие скудные дары. В прошлый раз, как он слышал, ихняя ежегодная дотация включала в себя сотню тысяч золотых, еще больше серебра, сундуки с драгоценными камнями, огромное количество разных трав и радуги было в два раза больше.

 - Так или иначе, мы сюда не за этим прибыли, - отрезал Слид.

Он двинулся к главным воротам, Араз и Грин Леен шли рядом, двое людей Марока, шепчась о чем-то между собой, шли позади. 

Вся внутренняя гавань, напоминающая полумесяц, была все равно что огромной площадью, шумной и яркой даже в ночь. Здесь располагались торговцы в своих палатках, освещенных то пергаменными, то стеклянными цветными фонарями, предлагая заурядный или диковинный товар, рыбники за своими сильно пахнущими лавками, брави с мечом на боку, стоящие в дверях гостиниц. Были здесь и шлюхи разных мастей, и ткачихи, и скоморохи, и кузницы, и свечники, и стеклодувы. Можно было найти и баньки, и трактиры. Высшие предоставляли разрешение на любой вид торговли всем за определенную плату.

Они плелись по длинной дороге, которая вскоре разошлась на три стороны – одна в западную часть, другая в восточную, третья же к их цели. В этой части огромной площади все имело несколько другие краски по сравнению с тем, что они видели в ее начале. Вместо дешевых гниющих трактиров, двухэтажных гостиниц и мелких банек, появились богатые рестораны с внутренними цветущими двориками, четырех, а то и пятиэтажные гостиницы, и крупные бани с мраморными колоннами; брави также были боле прилично одеты, больше не было толпящихся матросов, солдат и гуляк у борделей. Проходя мимо одного из несколько стоящих рядом шелковых шатров, они услышали торговца, предлагающего на ломаном упрощенном эквестрийском кинжал с рукоятью из кости дракона; двое рыцарей сражались на мечах в небольшом дворике, а их лорды между тем мирно беседовали за одним столом, попивая вино. Из публичного дома выбежала нагая шлюха, за которой гнался с кинжалом в руке двуногий дракон.

Когда Слид дошел до центральных ворот, он обомлел. Он, конечно, читал о них, но увидеть их собственными глазами иное дело. Толстенные, из черного камня ворота были ниже стены всего на два фута, шириной где-то пятнадцать, над ними возвышались две каменные драконьи головы с горящими глазами, которые в случае чего способны изрыгать синий магический огонь.

У главных ворот десять стражников несли караул в рифленых доспехах и с длинными копья с тонкими наконечниками, как иглы; грифон, стоящий недалеко от них, в белой рясе с лиловой четырехконечной звездой на груди, скорее всего, был одним из Высших. Он беседовал с каким-то гневающимся молодым лордом. 

 - Нет. Вы не можете пройти через ворота, если вас сюда не приглашали или не являетесь королевской особой – повторяю еще раз.

 - Я из одного самых старейших домов этого мира, а ты, жалкий мозгляк, запрещаешь мне войти с миром. Неужели ты думаешь, что я, Эстор Рейн, что-то украду?

Два грифона, стоящие рядом с ним, положил лапы на эфес меча, стражники у ворот наставили копья. 

 - Нет, я и не мыслил об этом, но вам все равно сюда нельзя. – Высший говорил тихим размеренным голосом. – Когда добудете разрешение или получите его, вы сможете пройти, и токмо тогда. А так, не взыщите, милорд, убирайтесь отсюда, покуда наши доблестные воины не понаделали в вас дырок.

Разъяренный лорденыш шагнул вперед, его солдаты вынули клинки, стражники у ворот двинулись к ним, потрясая копьями.

 - Я являюсь… - было хотел выплеснуть он, как вдруг к горлу его солдат было приставлено по копью, а к его целых три.

Высший вскинул лапу, призывая всех успокоиться.

 - Да, я знаю, кто вы, милорд… уже давно, и не надо это вновь повторять, прошу вас, - как-то грустно вздохнул он. - Вы приходитесь единственным сыном Эстора Рейна, Первого Копья, закадычного друга собственного короля, имеющего достаточно неплохое воинство и неплохие запасы золота, владеющего Каменным Лесом, и я могу навлечь на себя его гнев. Вы это хотели сказать, милорд? – Его губы застыли в подобии улыбки. Морда молодого лорда была в ужасе. – Да, неважно. Я вам советую: уходите подальше от главных ворот в бордель, в трактир… куда вам хочется, главное: подальше от них. А насчет сегодняшнего случая я самолично напишу вашему лорду-отцу. Думаю, ему не понравится ваше непотребство.

Стражники опустили копья, и вскорости молодой Рейн вместе со своей свитой улепетнул неизвестно куда, - наверное, плакаться своему родичу.

 - Тысяча извинений, милорды, за столь дурную комедию, - поклонился старый, сморщенный грифон. – Этот юнец не достоин имени своего отца. – Высший глубоко дохнул. – Помню, как давно я бывал у своего брата, Эстора Рейна, и играл с этим тогда еще мальчонкой. Жаль, что я помню его – а он меня нет. Ну… теперь мне уже не важно, что с ним станет: всякий, кто захочет стать одним из нас, должен отказаться от прежней жизни, какой бы она ни была.

<i>“Отказаться от прежней жизни…”,</i> - повторил Слид и следом понял, что вероятность помощи Шада даже мало-мальски - почти ничтожна. <i>“Надо будет его как-то убедить… или заставить – дело десятое, вот только как попасть к нему без этого пресловутого разрешения?”</i> Ни его лорд-отец, ни лорд Марок ничего про это не упоминали, лишь твердили про просьбу помощи у Шада, даже не сказали, как его найти. 

 - У нас нет этой записульки, - неожиданно бросил Араз. – Той, с помощью которой можно пройти.

“Тогда вам вход закрыт”, - думал услышать Слид, но ответили им совсем другое:

 - А вам и не нужно: мы вас ждали, - улыбнулся им как старым друзьям старый грифон. – Вы же от принцессы Селестии, верно?

<i>“Неужто Скиталец нам все-таки благоволит?”</i>

 - Да, - ответил Слид.

Старый грифон подошел к ним ближе. Сод и Даларад всю дорогу о чем-то шептались, и тут продолжали свое, изредка посмеиваясь. 

 - Можно мне вас сопроводить до ваших размещений?

 - Нет необходимости, мы должны здесь кое с кем встретиться, и, я полагаю, он знает, где они.

 - В таком случае можно мне сопроводить вас к нему, - любезно предложил он. – Я знаю всех в этом городе.

Да, определенно благоволит.

 - Почему бы и нет, - порскнул Слид от такой удачи. <i>Видимо, все пройдет хорошо.</i> – Нам к Высшему Шаду.

Высший, кивнув им, что-то крикнул на истинном языке, и из правой пасти дракона высунулась чья-то голова, крикнула в ответ, и старый грифон хихикнул, а дверь открылась.

Он махнул лапой, и они двинулись за ним.

Нет, это место не великолепно – оно невообразимо. Перед ними открылся сон: два широких и два узких чередующихся хода между рядами аметистовых и изумрудных колонн с яркими фиолетовыми и темно-зелеными стеклянными шарами на черных чугунных цепях. Входом к ним служили белые мраморные арки с изображениями древних легенд; две из них он знал – Отравленный Кубок и Проклятая Любовь. Пошли они по последнему широкому ходу. Высший, идущий впереди всех, молчал, Араз подчас осторожно оглядывался на рыцарей Марока, все также тихо беседующих между собой, Грин Леен калякал со Слидом, но потом вдруг спросил:

 - Как вы думаете, что Высшие затеяли? - вопросил он. – Зачем мы им все понадобились? Вы сами видели, что сюда прибыли из всех уголков мира. 

 - То, что усилит их могущество и влияние еще сильнее, - прошелестел он, но ему показалось, что старый грифон его услышал, а если и так, то не подал виду.

 - Надеюсь, вы ошибаетесь.

<i>“Я тоже на это надеюсь”. </i>

У выходной арки они увидели две статуи, Нэрии и Скитальца, поломанные и покрытые кровью, под ними было с два десятка трупов: грифон, сжимающий клинок в своем глазу, единорог, двуногий дракон, запустивший руки в свои кишки, еще один грифон, а остальные были слишком изуродованы для опознания. Сплошное месиво. Однако ясно было одно: все из Высших.

 - Что здесь произошло? – сдерживая страх, спросил Слид.

Араз достал свою секиру, Сод и Даларад – кинжалы. Грин Леен оставался спокойным.

 - Спрячьте оружие, прошу вас, - помедлив, проговорил старый грифон. – Вы сами все скоро узнаете. И, буде вас это успокоит, пока вам ничего не угрожает, - а ваше оружие лишь усложнит нам путь.

 - Откуда нам знать, что вы глаголете истину? – трепетно продышал Слид.

Рыцари Марока уже спрятали оружие, но Араз все был наперевес с секирой, готовый пустить ее в дело.

 - Тут месиво из ваших дохляков, а ты хочешь, чтобы я убрал почти единственную защиту моего лорда?! – побагровел Араз, грозно шагнув к старому грифону, хотел было занести секиру для вида, но пред ним стал Грин Леен, широко улыбаясь.

 - Тише, мой друг, коли они б желали нам смерти – сдохли бы еще у ворот, превратившись в угольки. Нам лучше послушаться благородного грифона, - предостерег он, потрепав копытом по его массивной шее. – Поверь.

 - Ты что, веришь этой подлюге, - ощетинился Араз. – Как только мы выйдем из этого прохода…

Верно, если их задумка состояла в простом убийстве, то они сдохли бы еще у самых ворот, а вернее будет – у самой пристани, да и что Высшие с этого получили бы – войну, только и всего. Значит, их возьмут в плен?

 - Убери! – скомандовал Селгоро.

И взятие в плен им тоже не выгодно: навлекут на себя мечи всего мира. Так что же тогда… а зачем вообще об этом думать – ни один из этих мертвецов не является гостем, значит, и угрозы для них нет.

Араз, угрожающе глянув на старого грифона, неохотно убрал секиру в ножны.

 - Если ты лжешь, дохляк, я снесу твою головенку.

<i>“… то мы трупы”,</i> - мысленно поправил его Слид.

 - Пойдемте, - ступил дальше старый грифон, словно ничего и не слышал.

За выходной аркой перед ними предстал именитый город Высших, Ар-то-Зар, Начало и Конец. Сын и наследник, как говорится во многих хрониках, самого Мироздания. Беспощадный, жестокий - милостивый, добрый, родина свершений и нитей судьбы; вотчина Создателя, вотчина Ренгзро и Орзгнер и вотчина других богов, старых и новых, - здесь существует всякая религия и ни одна из них здесь не правит, она есть - и ее нет. И здесь существует вся магия мира, существует магия Мироздания. Здесь смерть граничит с жизнью так тонко, что порой едва можно различить одно от другого. Ар-то-Зар – Начало и Конец.

<i>“Начало смерти и конец жизни”.</i>

Огромная площадь с огромным бьющим до самого неба фонтаном из белого камня, в середине которого парит сгусток чистой голубой энергии. В ее конце должна была начинаться бьющая ключом жизнь, но старые дома из дерева, камня и ткани мироздания были пусты (или казались такими), и дальше не доносилось хоть какого-либо звука. Была пуста и эта площадь, если не брать в счет их самих и двух стражей, охраняющих четыре входа в древний город. Великие, футов одиннадцать, сотворенные из камня и алого метала, с массивными ручищами, древние, как сам город, стражи – големы.

“… Когда же Мироздание сей мир сотворило из магии и ткани своей, населило разумной жизнью и оставило его на тысячу лет, узрело оно всю злобу, всю жестоко и безумство детей своих. И тогда же волей своей, решило оно, уберечь их от их же безумства, через жестокость и злобу, которую они сами и породили. И были сотворены из слез магии, холодного твердого камня и горячего алого метала - големы”, - процитировал Грин Леен по памяти. – “Магия Мироздания” том второй.

 -  Древняя… жестокая магия, - кратко сказал Селгоро и почувствовал на себе чей-то холодный взор. Глазницы у големов пусты, но он почему-то думал, что они именно только на него и смотрят. – Я тоже читал о них. Но что с их глазницами. В книге у них были серые бесчувственные глаза.

 - Книги тоже порой лгут, - усмехнулся старый грифон. – А глаза у них на самом деле чистые, как слезы только что родившейся жизни, и лишь чистые душой могут их узреть, - по крайней мере так написано во втором томе “Магии Мироздания”. Однако я их тоже не вижу.

Араз подошел к одному из стражей, легонько стукнул об него копытом.

 - Они точно живые? - усомнился он, стукнув посильнее.

 - Достань свое оружие, вот тогда и узнаешь - живы ли они. 

 - А если это сделаете вы? – заинтересовался Слид. – Что тогда?

 - Я этого не сделаю.

 - А если все же…

 - Нет. Ни в жизнь, - отрезал Высший. – Любого, кто подымет оружие на другого, кто возжелает чьей-то крови - ждет участь пострашнее обычной смерти от обычного клинка, - продолжил старый грифон. – Того, кто осквернит обитель Мироздания, ждут вечные страдания… после того, как его размажут стражи. – Высший лукаво улыбнулся. – Однако давайте не будем думать о плохом: еще никто не осмелился сделать это.

 - А, так те покойнички ими и не являются, - насмешливо подал голос Сод. – Я не мыслил, что можно быть в полном здравии с кишками наружу.

 - А я скажу больше, что быть живым, когда твое тело похоже на массу красного дерьма – вот настоящая магия.

Рыцари Марока дружно заржали, Араз их поддержал, но остальные смолчали.

 - То место входа, а не сама обитель, - пояснил Высший. – И убили их не големы.

 - А кто? – осведомился Селгоро в надежде услышать ответ, но в ответ получил лишь натянутую улыбку.

Луна освещала дорогу. В конце площади Высший неожиданно завел разговор.

 - Пока мы еще не пришли, я хотел бы скрасить время, поведав вам немного о столь легендарном городе. Начну я, пожалуй, с входа. Он делиться на два широких и два узких хода, каждый из которых является портал в ту или иную часть города. Мы пошли по четвертому, о трех других вам не стоит думать. Каждая часть Ар-то-Зар – это город. Четвертый ведет в Арглазар, или на вашем языке в… суд, решение. – Он усмехнулся. - Думаю, вы о таком не читали. 

 - Нет, - согласился Слид. – В эти части города вы никого не пускаете?

 - И да, и нет. Для каждой части Ар-то-Зар – свой посетитель.

<i>“И какие же посетители для трех других?”,</i> - мысленно спросил он себя, но сказать не решился.

Они шли по широкой дороге, выложенной из гладкого камня и сверкающего алмаза, под каменным мостом, соединяющим верхний город.

 - Миновав вход, вы оказываетесь на одной из шести площадей, на площади Ар. От нее можно попасть на площадь Гламон и в лавку чародейства.

 - Вы разрешаете торговлю в самом городе?

 - Да… но лишь немногим, и плата совсем другая.